Зинько А.В. Рыболовный промысел в Тиритаке в 3 в н.э.

В первые века н. э. город Тиритака был довольно крупным центром Боспор­ского царства по добыче и переработке рыбы. За всю историю раскопок этого городища было открыто в разных частях древнего города 9 комплексов рыбо­засолочных цистерн (далее КРЦ). Во второй трети XX в. археологами было ис­следовано 7 комплексов [Гайдукевич, 1952, с. 15; Марти, 1941, с. 11], а еще два комплекса в 2004 г. [Зинько В., Пономарев, Зинько А., 2005]. Кроме этого в куль­турных напластованиях найдены сотни массивных грузил из известняковых кам­ней или морской гальки с врезными бороздами для крепления на рыболовных сетях. Однако, во второй половине III в. н. э. большая часть рыбозасолочных цистерн была заброшена, и лишь немногие впоследствии были перестроены и использовались [Гайдукевич, 1952, с. 33; Зинько А., 2005].

Самый большой рыбоперерабатывающий комплекс КРЦ 1 был открыт Ю. Ю. Марти в ходе археологических исследований у южной крепостной стены в 1932—1934 гг. [Марти, 1941]. Он насчитывал 16 цистерн (рис. 1), средние размеры которых составляли 3,1x1,7x2,5 м, и единовременно здесь могло заса­ливаться около 160 т рыбы-сырца [Марти, 1941, с. 94]. Стены цистерн построе­ны из мелкого бутового камня на растворе, состоящем из песка и цемянки. Этим же раствором были оштукатурены стены внутри цистерн. В большинстве цис­терн обнаружено до пяти слоев этого раствора, т. к. цистерны, примерно раз в год перед путиной, подвергались ремонту. Интересно устройство дна рыбоза­солочных цистерн этого комплекса. Непосредственно под дном цистерны зале­гал слой штукатурки - 0,05 м, затем шел слой мелкого бута, посаженного на раствор — 0,12 м, который лежал на специально подобранных бутовых камнях [Марти, 1941, с. 20]. При расчистке цистерн на дне был обнаружен слой мелких рыбьих костей и чешуи керченской сельди. По мнению Ю. Ю. Марти, этот ком­плекс не имел черепичной крыши и, вероятно, обнаруженная в цистернах чере­пица попала туда с соседних зданий. Скорее всего, цистерны накрывались дере­вянными крышками [Марти, 1941, с. 21, 22]. Судя по находкам керамики, КРЦ I прекратил существование в III в. н. э. [Марти, 1941, с. 23].

КРЦ 2 был открыт В. Ф. Гайдукевичем в ходе археологических исследова­ний 1935—1940 гг. [Гайдукевич, 1952, с. 30]. Комплекс состоял из пяти располо­женных попарно цистерн и еще одной цистерны, пристроенной к первой паре 

177

 

Рис. 1. Рыбозасолочные цистерна, открытые Ю.Ю. Марти в 1941 г.

 Рис. 2. Комплекс рыбозасолочных цистерн (КРЦ 2), участок V-VI по В.Ф. Гайдукевичу

178

 

Рис. 3. Комплекс рыбозасолочных цистерн (КРЦ 4), участок X по В.Ф. Гайдукевичу

(рис. 2). Размеры цистерн — от 2,45x2,55 до 2,35x1,4 м, а глубина — 1,8 м. В запол­нении обнаружены кости животных и рыб, разнообразная керамика. Присут­ствие в цистернах большого количества черепичных обломков позволило ис­следователю сделать вывод, что в древности над цистернами существовала че­репичная кровля [Гайдукевич, 1952, с. 31]. В. Ф. Гайдукевич полагал, что цис­терны перестали действовать или были засыпаны в начале IV в. н. э. [Гайдуке­вич, 1952, с. 33].

КРЦ 3 был обнаружен В. Ф. Гайдукевичем [Гайдукевич, 1952, с. 46] и состо­ял из двух цистерн, расположенных с южной стороны каменной постройки. Вто­рая цистерна находилась в 2,7 м на восток от первой, была в два раза меньше и, вероятно, предназначалась для засолки более ценной рыбы [Гайдукевич, 1952, с. 46]. Обе цистерны были заброшены в III в. н. э., в их заполнении было обнару­жено много обломков посуды и амфор II-III вв. н. э. [Гайдукевич, 1952, с. 46].

В 1935 г. В. Ф. Гайдукевич исследовал еще один комплекс из шести цистерн — КРЦ 4 [Гайдукевич, 1952, с. 48]. Цистерны располагались попарно (рис. 3) и в плане имели почти квадратную форму (1,7x1,8 м). Из-за присутствия в цистер­нах битой черепицы В. Ф. Гайдукевич заключил о существовании черепичного навеса над цистернами [Гайдукевич, 1952, с. 48]. Цистерны перестали использо­вать где-то в конце III в. н. э.

КРЦ 5 состоит из шести попарно расположенных цистерн, которые сложе­ны из массивных хорошо отесанных плит, толщиной от 0,35 до 0,65 м. Внутрен­ние перегородки цистерн менее массивны (0,25-0,3 м), внутри все цистерны об­мазаны раствором. Комплекс сохранился частично, т. к. был разобран на 

179

 Рис. 4. Комплекс рыбозасолочных цистерн (КРЦ 6), участок XIII по В.Ф. Гайдукевичу

постройку базилики в VI в. н. э. [Гайдуке­вич, 1952, с. 57]. Пост­ройка этого рыбоперерабатывающего комплекса относится к I-II вв. н. э., но ис­пользовался он до III-IV вв. н. э. [Гайдуке­вич. 1959, с. 58].

КРЦ 6 обнаружен В. Ф. Гайдукевичем к северо-западу от КРЦ 5 (рис. 4) на расстоянии всего 3,5 м и по своей конструкции ничем не отличается от КРЦ 5 [Гайдукевич, 1959, с. 57]. В его цистернах так же найдена кровельная черепица, и, вероятно, они функционировали в III в. н. э.

 Рис. 5. Комплекс рыбозасолочных цистерн (КРЦ 7), участок XIII по В.Ф. Гайдукевичу

КРЦ 7 существенно отличается от вышеописанных комплексов (рис. 5). Помимо самих четырех цистерн прямоугольной формы, расположенных попарно, В. Ф. Гай­дукевич открыл еще две небольшие площадки, которые примыкали к КРЦ 7 с южной стороны. Обе площадки представляли собой днища небольших цистерн, хорошо об­мазанных цемянкой. Исходя из такого близкого расположения площадок к КРЦ 7, В.Ф. Гайдукевич утвер­ждал, что они предназ­начались для обработки рыбы [Гайдукевич, 1959, с. 59]. Так же, в от­личие от остальных ры­бозасолочных комплек­сов, цистерны КРЦ 7 были полностью засы­паны мелким бутом и не содержали обломков черепичной кровли. Най­денные в цистернах ар­хеологические находки В. Ф. Гайдукевич отно­сил к IV в. н. э. [Гайду­кевич, 1959, с. 60].

180

 Рис.6. Рыбозасолочная цистерна (КРЦ 8), участок XXVI

В 2002 г. на горо­дище Тиритака Крымским отделени­ем Института восто­коведения им. А. Е. Крымского НАН Ук­раины и Фондом «Де­метра» была начата большая научно-исследовательская про­грамма. В 2004 г. Бос­порской охранно-ар­хеологической экспе­дицией были открыты и исследованы на рас­копе XXVI два новых рыбозасолочных ком­плекса.

 

 Рис. 7. Краснолаковая посуда из заполнения КРЦ 8

КРЦ 8 представляет собой отдельно стоящую цистерну, которая была от­крыта на восточном участке раскопа (рис. 6). В плане цистерна имеет квадрат­ную форму, ее размеры достигают в направлении СВ-ЮЗ — 2,0 м, в направлении СЗ-ЮВ — 1,82 м, глу­бина — 1,82 м. Борта цистерны промазаны цемяночным раство­ром в два слоя, а пол имеет небольшой уклон к центру. В цис­терне было найдено большое количество фрагментов пифосов, амфор, краснолако­вой посуды (рис. 7), черепиц. Особо надо отметить две находки - это женская террако­товая статуэтка и фрагментированная терракотовая статуэт­ка в виде двух женских фигур (рис. 8). Кера­мический материал из

 181

 

 Рис. 8. Терракотовые статуэтки из заполнения КРЦ 8

КРЦ 8 свидетельствует о том, что цистерна была засыпана не позднее второй половины III в. н. э.

КРЦ 9 открыт в западной части раскопа XXVI и представляет собой три примыкающие друг к дру­гу рыбозасолочные цистерны (рис. 9). Средние раз­меры северной и центральной цистерны — 2,8x2,3 м, а средняя глубина — 3,3 м. В заполнении обеих цис­терн были найдены фрагменты черепиц, амфор, пи­фосов, краснолаковой посуды. Следует отметить, что и центральной цистерне был найден серебряный статер 264 г. н. э. Рескупорида IV (242-276 гг.). При зачистке пола в северной цистерне был обнаружен слой костных остатков керченской сельди. Архео­логический материал показывает, что две цистер­ны из КРЦ 9 — северная и центральная — перестали функционировать во второй половине III в. н. э., как и цистерна КРЦ 8. Третья, южная, цистерна разме­рами 2,5x2,48 м и глубиной 2,5 м оказалась частич­но перестроенной и, судя по найденному в ней ке­рамическому материалу, продолжала существовать до середины — второй половины V в. н. э. Это ре­конструкция, с возведением новой стены, уменьшив­шей объем южной цистерны, вероятно, следует да­тировать IV в. н. э.

Дату запустения рыбозасолочных ванн можно определить по комплексному анализу находок из за­полнения цистерн, причем основными датирующи­ми материалами являются краснолаковая керами­ка и монеты. Большая часть краснолаковой кера­мики, найденной в тиритакских рыбозасолочных цистернах, датируется II - серединой III вв. н. э. [Гайдукевич, 1952, с. 33, 49, 58]. Т. Н. Книпович, которая занималась датировкой краснолаковой посуды из Ти­ритаки и Мирмекия, эти формы — типы 14(М), 9А(Т), 13(Т) и 20(Т) — датировала I первой половиной III вв. н. э. [Книпович, 1952, с. 314, 317]. Ближайшие анало­гии этой керамике находим на городище Илурат — типы 29, 35, 39 и 44, датиру­емые II— серединой III вв. н. э. [Силантьева, 1958, с. 297, 299, 300, 302]. Схожая краснолаковая посуда найдена в Нимфее — формы 5 и 6, датируемые второй половиной I — серединой III вв. н. э. [Домжальский, Чистов, 2003, с. 14]. Иден­тичные краснолаковые формы найдены в комплексах I—III вв. н. э. в Херсонесе и его окрестностях [Кленина, 2004, с. 39, 40, 44; Ковалевская, 1998, с. 96]. Эти же формы краснолаковой посуды широко представлены на городищах и в мо­гильниках Юго-Западного Крыма в комплексах не позднее конца II— первой

 182

 Рис. 9. Комплекс рыбозасолочных цистерн (КРЦ 9), участок XXVI

 половины III вв. н. э. [Зай­цев, 1997, с. 102-108; Тру­фанов, 1998, с. 141].

Количество монет, найденных в тиритакских рыбозасолочных цистер­нах в 30-40-х гг. XX в., не велико. Это, в основном, монеты Рескупорида III (210-226 гг.), Рескупорида V (244 г.), Савромата I (ко­нец I в. н. э.), Савромата III (III в. н. э.), Ининфимея, а также более поздние моне­ты Рескупорида IV [Гайду­кевич, 1952, с. 30, 33, 57, 61]. В рыбозасолочном комплексе, раскопанном в 2004 г. на Тиритаке, было обнаружено четыре моне­ты. К сожалению, лишь одна монета определяется - это монета Рескупорида IV 264 года, а остальные бронзовые плохой сохран­ности [Зинько В., Пономарев, Зинько А., 2005].

Рассмотренный археологический материал из рыбозасолочных цистерн дает основание предполагать, что где-то в середине - второй половине III в. н. э. они по каким-то причинам были заброшены, и ряд из них какой-то промежуток вре­мени просто не использовался и не чистился для приема рыбы новой путины. С чем связаны эти события в середине — второй половине III в. н. э. в боспорском городе Тиритака? Существует несколько вариантов интерпретации событий, происходивших в это время на территории Боспорского царства.

Большинство исследователей видят причину гибели тиритакских рыбоза­солочных цистерн в нашествии германских племен на Боспор в середине III в. н. э. Так, В. Ф. Гайдукевич считает, что бораны вышли к берегам Азовского моря и овладели Танаисом, тогда же нависла опасность и над главнейшими жизненными центрами Боспора в районе Керченского пролива [Гайдукевич, 1949, с. 443]. Правящие круги Боспора решили идти на соглашение с вторгши­мися в пределы государства варварами. По этому соглашению бораны полу­чили возможность свободного прохода через пролив из Азовского в Черное

183

море, причем Боспор брал на себя обязательство предоставить свой флот для транспортировки варваров в другие районы Черного моря [Гайдукевич, 1949, с. 444].

Факт предоставления кораблей варварам подтверждается письменными ис­точниками. Анализ сообщений древних авторов позволил Э. А. Хайрединовой утверждать, что в середине 50-х гг. III в. н. э. на территории Боспорского цар­ства появились бораны и готы, а в конце 60-х гг. III в. н. э. — герулы, которые использовали боспорский флот для походов в Малую Азию и на Балканский полуостров [Хайрединова, 1994, с. 523].

Данные письменных источников как будто бы подтверждаются археологичес­кими раскопками, хотя материала, связанного с германцами, нападавшими на Бос­пори середине — третьей четверти III в. н. э., очень мало. На основе результатов раскопок 1964 г. в Керчи Т. И. Макарова считает, что в 256 г. германцы устроили погром на Боспоре [Макарова, 1998, с. 345]. Присутствие варваров на Керченском полуострове подтверждает тот факт, что вследствие походов часть германских пле­мен расселилась на Боспоре [Айбабин, 1990, с. 66; Амброз, 1992, с. 85].

Находки в тиритакских рыбозасолочных цистернах и характер их зале­гания в слоях заполнения позволяют сделать вывод, что цистерны были заб­рошены, а не разрушены в середине — второй половине IIIв. н. э. Запусте­ние рыбозасолочных комплексов, несомненно, связано с нашествием гер­манских племен на Боспор, использовавших гавани этого государства для своих дальнейших морских грабительских набегов. Существует мнение, что германцев не интересовали малые города и поселения Боспора [Айбабин, 1999, с. 33], но вторжение варваров не прошло и для них бесследно. Можно предположить, что боспорский город Тиритака со своим морским портом являлся одним из пунктов сбора варваров для дальнейшего похода в Ма­лую Азию. Рыбный промысел был основным источником дохода для жите­лей Тиритаки, и, естественно, город обладал определенным количеством кораблей, а это, в свою очередь, не могло быть не замечено варварами. Крупные суда, вместе с командами из местных жителей, были отданы гото­вящимся к походу боранам и готам. Это привело к временному оттоку на­селения, занятого в промысле боспорской рыбы, и как следствие - запусте­нию рыбоперерабатывающих комплексов.

В то же время, на основе изученных письменных источников, А. И. Айбабин пришел к выводу, что среди городов империи, которые подверглись нападению германцев, ни Боспор, ни Херсон как пострадавшие города не упоминаются [Айбабин, 1999, с. 37]. Исследователь склоняется к мнению о том, что, перерезав морские коммуникации, германцы нанесли сильный урон экономике Боспора и Херсона, а это привело во второй половине III в. н. э. к ликвидации крупных комплексов по переработке рыбы в Мирмекии и Тиритаке [Айбабин, 1999, с. 37]. Судя по всему, боспорцы в таких условиях не могли поставлять соленую и вяле­ную рыбу в места расквартирования римских легионов в Малой Азии и на Бал­канах, а к тому же ее просто некому было добывать.

184

В последние годы появилась версия о влиянии природного фактора на раз­рушения в поселениях Боспора, в том числе и тиритакских рыбозасолочных комплексов. Так, Н. И. Винокуров и А. А. Никонов отмечают, что на целом ряде строительных остатков Тиритаки III в. н. э. прослежены следы сильных разрушений, и относить разрушения цистерн на счет действия варваров вооб­ще, а тем более при сохранности их содержимого, представляется необоснован­ным [Винокуров, 2002, с. 37; Винокуров, Никонов, 2004, с. 100]. При этом иссле­дователи ссылаются лишь на открытый и исследованный в 1941 г. Ю. Ю. Марти большой комплекс из 16 рыбозасолочных цистерн, в четырех из которых были обнаружены слежавшиеся рыбные кости, что как будто свидетельствует о вне­запности происшедших событий [Винокуров, Никонов, 2004, с. 100]. По мне­нию Н. В. Винокурова и А. А. Никонова, следы сильных разрушений фиксиру­ются на всех без исключения памятниках Боспора III в. н. э. Это не следы воен­ных действий и вражеских нашествий, а несомненные признаки именно сейсми­ческих разрушений [Винокуров, Никонов, 2004, с. 101].

Как уже отмечалось выше, в 2004 г. на Тиритаке был раскопан рыбозасолоч­ный комплекс, состоящий из трех ванн, а также нескольких помещений и хозяй­ственного двора. В ходе зачистки в северной цистерне был обнаружен слой сце­ментировавшихся останков рыбы — керченской сельди [Зинько В., Пономарев, Зинько А., 2005]. Интересен тот факт, что слой спрессованной рыбы в цистер­нах не содержал в себе никакого археологического материала. Если на Тирита­ке во второй половине III в. н. э. происходит землетрясение, как утверждают Н. В. Винокуров и А. А. Никонов, причем внезапно, то почему же слой рыбы не содержит в себе следов разрушения? Мы знаем, что зачастую рыбозасолоч­ные цистерны имели черепичную кровлю [Гайдукевич, 1952, с. 31], и после зем­летрясения, в цистерне слой рыбы должен был смешаться с рухнувшей крышей и стенами, а в данном случае мы имеем хорошо спрессованный, чистый слой рыбных останков. Кроме этого, все открытые строительные остатки, в том чис­ле и цистерны, которые впоследствии были заброшены и не использовались, не носят следов каких-либо тектонических подвижек. Исходя из этого, мнение о землетрясении, которое якобы повело за собой разрушения рыбозасолочных цистерн на Тиритаке, археологическими источниками не подтверждается[1]. Обна­руженный слой спрессованной рыбы свидетельствует как раз о том, что цистер­на не была разрушена, а была заброшена. И если предположить, что корабли из Тиритаки вместе с командами были вынуждены участвовать в морских набегах варваров, то цистерну просто не вычистили после последнего использования. Лов рыбы в больших объемах не производился, поэтому цистерну нечем было заполнить. Конечно же, с течением времени рыбный промысел на Тиритаке вос­станавливается, но уже не в таких больших масштабах, как раньше [Гайдукевич, 1952, с. 61]. Это как раз подтверждают те немногочисленные цистерны, которые были перестроены для дальнейшего использования в конце III - IV вв. н. э.

185

ЛИТЕРАТУРА

Амброз А. К. Боспор. Хронология раннесредневековых древностей // Боспорский сборник. М., 1992. Вып. 1.

Айбабин А. И. Хронология могильников Крыма познеримского и раннесредневекового времени // МАИЭТ. Симферополь, 1991. Вып. 1.

Айбабин А. И. Этническая история ранневизантийского Крыма. Симферополь. 1999.

Болгов Н. Н. Закат античного Боспора. Белгород, 1996.

Винокуров Н. И. Антропогенные и природные факторы системного кризиса Боспорской государственности во второй половине III в. н. э. // III Боспорские чтения. Боспор Кимме­рийский, Понт и варварский мир в период античности и средневековья. Керчь, 2002.

Винокуров Н. И., Никонов А. А. Тотальные разрушения второй половины III в. н. э. на Боспоре как хронологический репер // Боспорский феномен: проблемы хронологии дати­ровки памятников. СПб., 2004.

Гайдукевич В. Ф. Боспорское царство. М.; Л., 1949.

Гайдукевич В. Ф. Раскопки Тиритаки в 1935-1940 гг. // МИА. М; Л., 1952.

Домжальский К., Чистов Д. Е. Итоги работ на участке «Н» (1994-1998) // Материалы Нимфейс­кой экспедиции. Вып. 1. СПб., 2003.

Зайцев Ю. П. Охранные исследования в Симферопольском, Белогорском и Бахчисарайском рай­онах // Археологические исследования в Крыму. 1994 г. Симферополь, 1997.

Зинько А. В. Кризис рыболовного промысла в боспорском городе Тиритака во второй половине III в. н. э. // VI Боспорские чтения. Боспор Киммерийский и варварский мир в пери­од античности и средневековья. Периоды дестабилизации и катастроф. Керчь, 2005.

Зинько В. Н., Пономарев Л. Ю., Зинько А. В. Археологические исследования хоры Нимфейского полиса и боспорского города Тиритака в 2004 г. // Археологiчнi вiдкриття в Українi 2004 р. Київ, 2005.

Кленина Е. Ю. Керамические сосуды II-III вв. н. э. из усадьбы «Близнецы». Poznan, 2004.

Книпович Т. Н. Краснолаковая керамика первых веков н. э. из раскопок боспорской экспедиции 1935-1940 гг. // МИА. 1952. № 25

Ковалевская Л. А. Керамический комплекс конца II - первой половины III вв. н. э. из раскопок виллы 341 // ХСб. Севастополь, 1998. Вып. IX.

Макарова Т. И. Археологические раскопки в Керчи около церкви Иоанна Предтечи // МАИЭТ. Симферополь, 1998. Вып. VI.

Марти Ю. Ю. Городские крепостные стены Тиритаки и прилегающий комплекс рыбозасолоч­ных ванн // МИА. 1941. №4.

Силантьева Л. Ф. Краснолаковая керамика из раскопок Илурата // МИА. 1958. № 85.

Труфанов А. А. Вырубной склеп из позднескифского могильника у с. Брянское в Юго-Западном Крыму // ХСб. Севастополь. 1998. Вып. IX.

 A.V.  Zin'ko

FISHERY IN TIRITAKA IN THE 3RD CENTURY AD

Summary

In the first centuries AD Bosporus city Tiritaka was rather a large centre of fishery and processing of fish. During the whole period of excavation of this settlement 9 complexes of fish pickling cisterns have been discovered. Dating of their functioning can be defined by complex analysis of finds from the filling of these cisterns; besides that, the main dating materials are red lacquer ceramics and coins. In the mid-3rd - the second half of the 3rd century AD major part of fish pickling cisterns were abandoned and only few of them were rebuilt and used later on.

 186

[1] Возможно, в III в. н.э. имели место какие-либо тектонические подвижки на территории Керчен­ского полуострова, но на городище Тиритака последствия этого катаклизма не прослеживаются.

ПУБЛИКАЦИЯ:  Зинько А.В. Рыболовный промысел в Тиритаке в 3 в н.э. // Боспорские исследования. Симферополь, Керчь, 2006. Вып. XI. С. 177-186.

Скачать статью в PDF