Велиханов Т.Т. Рыбная промышленность Дагестана: Порт-Петровские промыслы в конце XIX - начале ХХ вв.
Аннотация
В статье прослежены тенденции в развитии рыбной промышленности Порт-Петровска с обозначением роли Каспийского рыболовства в рыболовной отрасли России.
Изучение отдельных аспектов проблемы развития и становления рыбной промышленности Дагестана конца XIX – начала XX вв. как составной части исследования истории народов Северного Кавказа – этого многонационального края – нашло отражение как в советской, так и в современной историографии.
В советский период исследования в этой области были проведены А.А. Надирадзе, в его монографии приводится обобщающий материал по истории развития рыболовной отрасли в Дагестане[1]. Некоторые подробности о развитии отрасли также имеются в монографии К.А. Нажмутдинова и М.А. Ибрагимова[2] и в книге О.Ю. Омарова[3].
В современной историографии вопрос о развитии рыбной промышленности в Дагестане не стал предметом специальных исследований. Отдельные сведения по этому вопросу можно найти в работах Б.Б. Булатова[4] Н.О. Осварова, М.М. Вагабова[5] и в коллективном труде под редакцией Л.Р. Омаровой о махачкалинском торговом порте»[6].
Хотя частично вопрос о дагестанском рыболовстве был раскрыт в выше перечисленной литературе, но специальных работ, посвященных развитию рыболовной промышленности Дагестана и Порт-Петровска в частности, в современной историографии не имеется.
Дагестанское рыболовство выделилось в отдельный и достаточно крупный промысел в 90-х гг. XIX в., в связи со строительством железнодорожной магистрали Владикавказ – Грозный – Порт-Петровск – Баку. Особенно в этом смысле выделялся город Порт-Петровск, являвшийся транспортным узлом областного масштаба. Наиболее крупной отраслью производства Порт-Петровска после проведения железнодорожной названной магистрали стал рыбный промысел, развившийся в отдельное производство и набравший бурный рост после 1893 г.
Еще в 1720 году каспийская сельдь как пищевой продукт обратила на себя внимание Петра I, который в специальном указе велел «опробовать солить сельди, которые в Каспийском море». В 1771 году академик И.И. Лепехин, борясь с укоренившимся представлением о вредоносности «рыбы железницы», как тогда называли волжскую сельдь, рекомендовал эту рыбу «солить, вялить, коптить, к чему она весьма способна, и в отдельные места вывозить на продажу».[7] Он писал: «Если… волжские жители, оставят странное и закосте-
79
нелое предубеждение, перестанут почитать рыбу сию, как другие народы, за вредную, то ловя оную в свое время, приумножат способ, по крайней мере, простого народа, пропитания.… Наша железница тем наипаче употреблена, быть может, что в совершенном своем росте заходит в реки»[8].
В 1860-1870 г. в рыбной промышленности Дагестана, где господствовала откупная система, не было прироста. Благоприятные условия для быстрого развития этой отрасли возникли в 1890-х г. не только в связи со строительством железной дороги, но и с увеличением на Каспии количества грузовых судов на жидком топливе, что сократило срок доставки рыбы и уменьшило плату за провоз товаров. Это совпало с тем, что в России и Европе повысился спрос на рыбу. Русский капитал, широко вторгнувшись в Дагестан, коренным образом изменил рыболовство и создал капиталистическую дагестанскую рыбную промышленность[9].
Основу дагестанского рыболовства составлял красноловно-частиковый промысел, чему, как писал И. Д. Кузнецов, – особенно способствовало улучшение путей сообщения[10].
Первый сельдяной промысел в дагестанских водах Каспия был основан в 1890 г. недалеко от города Дербент. Но, как писал Н.А. Бородин, «это было несерьезное предприятие»[11]. Пионером морского неводного лова на кавказском побережье считался К.П. Воробьев, который в 1893 году открыл близ Порт-Петровска три сельдяных тони, впервые организовал лов сельди в море и приготовил ее для рынка. В этот знаменательный год фирма К.П. Воробьева выловила и засолила около 8 тысяч центнеров сельди. Н.А. Бородин указывал: «По торговым данным, в чан идет в среднем около 100.000 штук пузанка, какой ловится на Кавказском побережье в пределах Дербентских вод; в Бакинских и Петровских водах пузанок ловится покрупнее, и его надо считать на чан лишь 80.000 штук»[12]. «Вместимость чана, - отмечает тот же автор, - установилась… в 750 пудов», то есть 122,8 центнера. Размер чана был выбран в соответствии с размером железнодорожного вагона.
На протяжении пяти последующих лет (1893 – 1898) К. П. Воробьев оставался единственным промышленником, занимавшимся ловом сельди. В 1900 г. лов сельди в Петровских водах уже достиг 58,5 миллионов штук (89,8 тысяч центнеров)[13].
В 1902 г., по сведениям, предоставленным конторою рыболовных промыслов К.Т. Воробьева, улов рыбы на Петровских землях составлял: красной рыбы и сома – 38,260 пудов, частиковой рыбы 28,000 пудов, сельди 18 миллионов рыб, также было добыто 575 пудов икры черной. Улов рыбы производился в следующее время: сельдь с марта по 9 май, сом с 15 ноября до заморозков, красная рыба с марта по июнь, частиковая рыба с 15 ноября до заморозков и со вскрытием ото льда до марта[14].
По сведениям, представленным Е.И. Козубским в «Памятной книжке Дагестанской области», в Дагестанской области в 1903 г. «выловлено было разной рыбы на 107,950 руб., в 1904 г. на 116,550 руб. Почти все это количество вывезено внутрь Империи. В 1902 г. через Петровский порт вывезено рыбы копченой и соленой 92,243 пуда и через Дербентский рейд 39,521 пудов»[15].
«Промыслы Воробьева, - писал Н.А. Бородин, - были первыми крупными сельдяными промыслами по Кавказскому побережью Каспия»[16]. Создав новую отрасль рыбной промышленности (лов сельди в море закидным неводом), К.П.
80
Воробьев за 10 лет нажил крупное состояние[17].
О рентабельности краснорыбного промысла можно судить и по тем крупным капиталовложениям, которые вносил в рыбное хозяйство Дагестанской области предприниматель К.П. Воробьев. «На самой городской земле, - писал Козубский, - есть рыбная ватага астраханского рыбопромышленника Воробьева, пионера рыбопромышленности в области, платящего за участок в 18 верст – 100 руб. в год; у него же в самом городе находится рыбосольный лабаз с платою по 500 рублей в году»[18].
Для сохранения большого количества скоропортящейся рыбной продукции, предназначенной для отправки на отдаленные рынки, К.П. Воробьевым в 1895 году был построен в Порт-Петровске холодильник стоимостью 185 тысяч рублей.[19] Вместимость холодильника составляла 187 тысяч пудов.[20] Нужно отметить, что это был первый на Кавказе случай применения холода с промышленной целью.
О подъеме в развитии рыбной промышленности писал в начале XX в. Е.И. Козубский: «Со времени соединения Петровска с общей сетью железных дорог Империи, арендная плата на Дагестанские рыболовные воды с каждым годом все больше и больше поднимается, вследствие наплыва рыбопромышленников, желающих арендовать эти воды. Так например, означенные рыболовные участки г. Дербента в 1892 и 1893 годах, т. е. до открытия движения по Петровской ветви Ростово-Владикавказской железной дороги, сдавались в аренду за 650 руб. в год, а в 1899 году арендная плата была 4,205 руб. В 1899 году вывезено из Петровска рыбы свежей, соленной, копченой, вяленой и икры 238,000 пудов, из Дербента 176,439 пудов на 264,658 руб.»[21].
В 1902 г. на Петровских рыбных промыслах было добыто белуги – 2231 пудов, осетра – 11185 пудов, севрюги – 18934 пудов, сома – 18165 пудов, судак, сазана, леща, лосося – 260937 штук, воблы и сельдей – 7045785 штук. Всего красной рыбы – 50515 пудов, и 7479757 штук, на сумму всего 106560 руб., икры добыто 1093 пуда на 15000 руб., всего на 121560 руб. В 1893 году, было выловлено разной рыбы на 107950 руб. В следующем, 1894 году – на 116550 руб.[22] Почти вся рыба была вывезена в Россию, большей частью через железную дорогу.
О размещении производительных сил краснорыбного промысла в Дагестанской области можно судить по количеству лодок, действовавших в отдельных участках моря. Так, в 1910 г. в районе Порт-Петровска каладный лов велся на 70 лодках, на промысле Манас – на 40, на промысле Буйнак – на 50, на промысле Инчхе – на 40.[23] На всех этих промыслах имелись выхода, заполненные льдом. Вся красная рыба, добываемая в водах Каспия, шла на заморозку. Посол здесь не производился, последнее было связанно с требованиями рынка.
Нормальный среднегодовой улов фирмы Воробьева составлял 80 тысяч пудов[24]. В 1911 г., когда улов был особенно удачен, он достиг 145 тысяч пудов.
По сведениям А.С. Покровского,[25] в 1911 году только на одном Петровском промысле с каладной снасти было принято 82 тысячи пудов красной рыбы и ни одного фунта икры.
В 1913г. воды шамхала Тарковского взяла в аренду фирма промышленника Тагиева. В расчете на дальнейшее развитие каладного лова в этот же год арендатор построил в Порт-Петровске большой холодильник. Число лодок, за-
81
нятых каладным ловом, было увеличено до 305, а крючков – до 4,6 миллиона. В районе Порт-Петровска работало 120 лодок, это был самый большой промысел, на остальных работало 75 – 50, а то и 10 лодок[26]. Самый большой улов был получен фирмой Тагиева в 1914 году – 26,2 тысяч центнеров[27].
Как писал А.А. Надирадзе,[28] во втором десятилетии XX века лов красной рыбы в основном сосредоточился в Петровских промысловых водах. Северные воды дагестанского рыбопромыслового района Каспия сравнительно далеко расположены от железной дороги, утратили свое былое значение. Кроме того, рыбаки озера Чечень после нескольких выходов в море на лов красной рыбы во время штормов, вызывавших гибель ловцов, почти перестали заниматься каладным ловом.[29]
О роли К.П. Воробьева в развитии рыбной промышленности Петровска наиболее ярко говорит высказывание Н.А. Бородина: «Весь юг России питается уже Петровской и Дербентской сельдью морского лова»[30].
В обзоре Дагестанской области за 1900 г. отмечалось, что рыболовные промыслы К.П. Воробьева – самые крупные на землях Темир-Хан-Шуринского округа, и на них расположено 11 из 13 рыболовных промыслов, на которых работало от 1000 до 1500 рабочих в зависимости от времени года[31].
Рыбная промышленность заняла ведущее место в экономике Дагестанской области. В связи с развитием сельдяного промысла Петровск и Дербент превратились в крупные центры рыбной торговли. Заняв первое место в добыче, сельдь сделалась «предметом спекуляции и своего рода биржевой игры», а красная и крупночастиковая рыба получила второстепенное значение[32].
Развитие рыбопромышленности поставило на очередь вопрос не только о научном изучении ее условий, но и о разведении в Каспийском море не встречавшихся в нем или редких пород промысловых рыб. В Каспийском море нет многих пород ценной рыбы, которая водится в Черном, например, камбалы, кефали, скумбрии и др. Первую рыбу пытался развести рыбопромышленник К.П. Воробьев, выпустивший осенью 1901 года около Петровска два вагона живой камбалы, привезенной из Балтийского моря. В следующем году опыт был повторен, в апреле 1902 года 2 вагона камбалы, выловленной в Черном море вблизи Новороссийска, были выпущены в Каспийское море. В следующем 1903 г. с побережья Черного моря в особых цистернах, наполненных водой из этого моря, были отправлены камбала, кефаль и скумбрия[33]. Как отмечал А.Н. Кажлаев, «попытки Воробьева развести ценные породы рыбы были вызваны отнюдь не заботой об увеличении богатств Каспийского моря ради потомков, а лишь стремлением расширить свое дело и увеличить и без того немалые прибыли»[34].
Рабочие приглашались из различных губерний центральной России и Азово-Черноморья. Большое количество их прибывало из Астрахани. Так, посол и уборку сельди производили исключительно астраханцы, являвшиеся высококвалифицированными солильщиками и уборщиками[35].
По мере развития сельдяного промысла количество рабочих на промысле увеличивалось. В 1903 г. на промыслах Воробьева около «500 человек, которые, вместе со служащими в учреждениях по нефтяному делу и связанных с морской торговлей, составляли значительную часть городского населения».[36] В последующие годы все шире использовалось в качестве рабочей силы местное население: кумыки, лезгины и др. Национальный состав рабочих в 1912
82
– 1913 г., по данным Каспийской экспедиции 1912 – 1913 г., на Петровских промыслах работало 645 русских, 1103 дагестанцев, 487 иранцев, что вообще составляло 2235 человек[37].
Большой приток рабочих на рыбных промыслах Дагестана и массовые эпидемии брюшного тифа, холеры, малярии и др. инфекционных заболеваний породили необходимость создания хотя бы элементарных санитарно-гигиенических и медицинских условий. Как сообщает Е. И. Козубский, в 1900 году для улучшения санитарных условий 42 ватаг (рыбных промыслов) были изданы обязательные постановления, по которым рыбопромышленники должны иметь помещения для рабочих, которых особенно во время лова сельди в апреле и мае бывает до 5.000 человек, удобные и отдельные для мужчин и женщин бесплатные помещения. Обязательно было содержание больниц с врачами, фельдшерами и аптеки, в случаях, когда на промысле работало не менее 100 рабочих, в иных случаях должны иметь приемные покои[38]. С 1903 г. при приемной покоя было уже 10 кроватей [39].
Жилищные условия для рабочих на отдельных промыслах были крайне неудовлетворительны. В.И. Мейснер,[40] проводивший исследования во время работы Каспийской экспедиции 1912 г., отмечал, что «помещения на большинстве промыслов вполне приличны», исключение составляют лишь Петровские воды, находящиеся в ведении фирмы наследников К.П. Воробьева. «Почти на всех тонях, - писал В.И. Мейснер, - более или менее солидных построек не имеется, а есть лишь камышовые шалаши и барки, в которых ютятся неводные рабочие… Впечатление, производимое этими «постройками», на тонях, самое удручающее, а положение живущих в них вечно мокрых рабочих мало чем разнится от положения домашней скотины»[41].
О тяжелом положении рабочих на рыбных промыслах писал О.Ю. Омаров «у рыбопромышленника Воробьева подрядчик получал по пять рублей, а грузчики по 3 рубля с 1000 пудов груза»[42].
После аукциона 1913 г. в руках фирмы «Г.З. Тагиев и компания» сосредоточились все Петровские промыслы, ранее находившиеся в ведении фирмы «Наследники К.П. Воробьева» и пришедшие в крайне запущенное состояние. Фирма Г.З. Тагиева поставила своей задачей расширение рыболовства в северных дагестанских водах Каспия путем полного использования сырьевой базы сельдяного и красноловно-частикового промыслов. Капиталы, вложенные этой фирмой в рыбную промышленность Дагестана, выразились в сумме 6.400.000 руб.[43].
На основе этих капиталовложений фирма, прежде всего, значительно увеличила число промыслов. Все они были модернизированы, а часть промыслов было полностью перестроено. В Порт-Петровске фирмой Тагиева были построены механизированный бондарный завод и крупный холодильник емкостью свыше 25 тысяч центнеров [44].
В Дагестанской области наиболее организованный в промышленном плане рыбный промысел был создан в Порт-Петровске, что было обусловлено несколькими факторами, во-первых, в Петровск имел удобное географическое расположение, во-вторых, в городе находился единственный в Дагестанской области морской порт, и что было немаловажно, воды Петровска находились в долгосрочной аренде у одного и того же промышленника (Воробьева), который, учитывая особенности, местности ежегодно улучшал технику рыболовства.
83
Невозможно преувеличить вклад рыболовства в развитие экономики всего региона. Рыболовство создавало огромное количество рабочих мест, особенно с началом рыболовного сезона. К 1904 г. Петровск и Дербент сделались крупнейшими в Дагестане центрами рыбной торговли, куда весной, во время лова сельди, съезжается масса промышленников и торговцев рыбой, преимущественно из южных губерний, и стекается несколько тысяч рабочих. Первое место занимал лов и торговля сельдью, сделавшиеся даже предметом спекуляции и своего рода биржевой игры.
Рыбные товары Дагестанской области нашли широкий спрос в юго-западных губерниях, на рынках центральной России, в столичных городах и даже за границей. Икра и балык красной рыбы отправлялись в Вену и Берлин[45]. В 1904 году весь юг России снабжался Петровской и Дербентской сельдью[46].
Рыбная промышленность дореволюционного Дагестана в своем развитии прошла несколько этапов. В книге К.А. Нажмутдинова и М.А. Ибрагимова «Рыбная промышленность Дагестана за 60 лет»[47] отмечено три периода.
К первому этапу можно отнести период с начала XIX в. до 1890-х годов, в то время основными объектами промысла были осетровые рыбы. Однако уже в 1830-е годы, кроме осетровых, начинают активно вылавливать леща, судака и сазана.
Второй этап охватывает период с 1890 по 1913 г. Этот период в основном характеризуется развитием сельдяного промысла. К началу XX века по побережью Дагестана размещалось около 80 сельдевых промыслов. Основной причиной развития сельдевого промысла Дагестана можно считать строительство Владикавказской железной дороги, которая прошла на очень близком расстоянии от береговой линии Каспия[48]. Это позволило ускорить перевозку рыбы во многие районы страны. В силу уловов красной рыбы и сельди на Северном Кавказе астраханские рыбопромышленники вынуждены были искать новые рыболовные районы. На землях Петровска размещались рыболовные ватаги крупного астраханского рыбопромышленника К.П. Воробьева.
С развитием сельдевого промысла рыбная промышленность Дагестана заняла видное место в экономике области, которая сдавала около 34% общекаспийской добычи сельди, завоевав прочное место в рыбном хозяйстве Каспийского бассейна. Дагестанский рыбопромышленный район в начале XX в. Стал серьезным конкурентом Волго-Каспийского рыбопромыслового района.
Третий этап в развитии рыбного хозяйства Дагестана охватывает период с кануна Первой мировой войны до 1917 г. Этот период в рыбной промышленности можно определить как переходный от разрозненного к монополистическому. Как писал А.А. Надирадзе, «в 1912 году действовало 66 сельдяных промыслов при 36 арендаторах, то в 1914 году количество промыслов увеличилосьь до 70, а число арендаторов сократилось до 10»[49]. Большинство промыслов Дагестана были поделены между двумя монополистами, север Дагестана и город Петровск входили в ведение фирмы Г.З. Тагиева, а юг – в ведение акционерного общества «Рыбак».
Сосредоточение в 1913 – 1917 гг. производства в руках монополистических объединений сопровождалось существенными изменениями географического размещения рыбных промыслов и значительного увеличения объемов производства. В 1913 г. добыча сельди составляла 739 центнеров, а в 1917 г. – уже 1 млн. центнеров.
84
К 1914 году рыболовство стало одной из основных отраслей дореволюционной промышленности Дагестана.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1]Надирадзе А. А. Развитие и размещение рыбной промышленности Дагестана в дореволюционный период. Махачкала, 1969.
[2]См.: Нажмутдинов К. М. Ибрагимов М. А. Рыбная промышленность Дагестана за 60 лет. Махачкала, 1982.
[3]Омаров О. Ю. «Морские ворота Дагестана». Махачкала, 1973.
[4]Булатов Б. Б. Дагестан на рубеже XIX – XX вв. Махачкала, 1996.
[5]Вагабов М. М. Железнодорожный и морской транспорт Дагестана. Махачкала, 1997.
[6]См.: Махачкалинский морской торговый порт. Махачкала, Юпитер, 2000.
[7]Лепехин И. И. О рыбе железнице. СПб, 1771. СС., 187 – 188.
[8] Там же.
[9]См.: История Дагестана с древнейших времен до наших дней. Том I. Москва, 2005. С, 565.
[10]Кузнецов И. Д. Рыбная промышленность Аграханского залива. СПб, 1896. С.С. 159 –165.
[11]Там же. С. 143.
[12]Там же. С. 144.
[13]. Бородин Н. А. Каспийско-волжское рыболовство и его экономическое значение. СПб,
1903. С. 145.
[14]ЦГА РД. ф. 21. оп. 3. д. 14.
[15]Козубский Е. И. Памятная книжка Дагестанской области. Т-Х-Шура 1905. С. 68.
[16]Бородин Н. А. Каспийско-волжское рыболовство и его экономическое значение. СПб,
1903. С. 144.
[17]Мейснер В. И. Сельдяной промысел на Кавказском побережье Каспийского моря. Петроград, 1914.
[18]Козубский Е. И. Дагестанский сборник. Выпуск II. Темир-Хан-Шура, 1904. С. 116.
[19]Кавказский календарь на 1915 г. Тифлис, 1914. С. 93.
[20] Там же.
[21]Козубский Е. И. Памятная книжка и адрес календарь Дагестанской области. Темир-Хан-Шура, 1901.
[22]Козубский Е. И. Памятная книжка Дагестанской области. Т-Х-Шура, 1905. С. 68.
[23]Митропольский С. А. Исследование каладного лова красной рыбы ДРП. // Плановое хозяйство Дагестана, 1927. №6, с. 16.
[24] Там же.
[25]Покровский А. С. Красноловье на Сулакском промысле Наследье К. П. Воробьева. Материалы к познанию русского рыболовства. Т. IV, вып. 5. СПб, 1915.
[26]Митропольский С. А. Указ. соч. С. 17.
[27] Там же.
[28]Надирадзе А. А. Развитие и размышление рыбной промышленности Дагестана в дореволюционный период. Махачкала, 1969.
[29]Там же. С. 132.
[30]Там же. СС., 34, 35.
[31]ЦГА РД. ф. 2, оп. 3, д. 6б.
[32]Козубский Е. И. Дагестанский сборник. Выпуск II. Т-Х-Шура, 1904. С. 73.
[33]Кажлаев А. Н. Возникновение и экономическое развитие Махачкалы. Махачкала, 1967.
[34]Там же. С, 18.
[35]Надирадзе А. А. Развитие и размещение рыбной промышленности Дагестана в дореволюционный период. Махачкала, 1969. С. 105.
[36]Козубский Е. И. Дагестанский сборник. Выпуск II. Т-Х-Шура, 1904. С, 116.
[37]Надирадзе А. А. Указ. соч. С. 161.
[38]Козубский Е. И. Дагестанский сборник. Выпуск I. Темир-Хан-Шура, 1902.
[39]Козубский Е. И. Дагестанский сборник. Выпуск II. С. 122.
[40]. Мейснер В. И. Сельдяной промысел на Кавказском побережье Каспийского моря. Петроград, 1914.; Нажмутдинов К. А. Ибрагимов М. А. Рыбная промышленность Дагестана за 60 лет. Махачкала, Дагкнигиздат, 1982.
85
[41]Мейснер В. И. Сельдяной промысел на Кавказском побережье Каспийского моря. Петроград, 1914. С. 25.
[42]Омаров О. Ю. Морские ворота Дагестана. Махачкала, 1973. С. 6.
[43]Дагестанская промышленность за пять лет. 1920 – 1921 гг. Буйнакск, 1925.
[44]Там же. С. 162.
[45]Козубский Е. И. Дагестанский сборник. Выпуск II. Т-Х-Шура, 1904. С. 74.
[46]Бородин Н. А. Каспийско-волжское рыболовство и его экономическое значение. СПб,
1903. С. 35.
[47]Нажмутдинов К. А. Ибрагимов М. А. Рыбная промышленность Дагестана за 60 лет. Махачкала, Дагкнигиздат, 1982.
[48]Надирадзе А. А. Указ, соч. С. 16.
[49]Там же. С. 18.
86
ПУБЛИКАЦИЯ: Велиханов Т.Т. Рыбная промышленность Дагестана: Порт-Петровские промыслы в конце XIX - начале ХХ вв. // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История и политические науки, № 3. М., 2008. С. 79-86.