Киселев Я. Точные термины и слова-сорняки

Передо мной лежит номер одной из московских газет, на  последней странице которой опубликована заметка о ловле  налимов. И хотя ее автор уже многие годы выступает на страницах печати, он то и дело пишет: «рыбак», «лов», «добыча». Если взять такой журнал, как, например, «Рыбное хозяйство», то там на каждой странице можно встретить такие же термины. В издании, рассчитанном на промысловиков, это, конечно, уместно. Но неужели работникам столичной газеты неизвестно, что между промыслом и спортом нет ничего общего?

Впрочем, такая «болезнь» присуща и некоторым другим  авторам. Парадоксально: люди берутся обучать новичков навыкам рыболовного спорта, даже не зная, как называется представитель этого вида спорта. Да будет им известно, он называется рыболовом. Рыбак же - это промысловик, рыбный промысел - это его профессия. И еще: спортсмен занимается ловлей, а  рыбак— ловом. Иному может показаться, что разницы в значении слов «рыболов» и «рыбак» никакой нет. На это ответим:  промысловик никогда не назовет себя рыболовом, зато рыболов очень часто называет себя рыбаком. И только потому, что он годами об этом вычитывает из книг и статей.

Нас - рыболовов - называют и спортсменами и любителями. Оба эти слова имеют права гражданства. Спортсмен — это тот, кто ловит рыбу давно и регулярно, применяя только активные снасти, стал мастером, состоит в добровольном обществе, а любитель ловит недавно или от случая к случаю. В некоторых  областях нашей страны и снасти, и способы ловли делят на две части: промысловые и любительские. В этих областях  любителю даже разрешают ловить бреднями, наметками и т. п. Но

216

проживающий здесь спортсмен, конечно, не позволит себе пользоваться такими снастями. Деление на спортсменов и любителей нужно и для того, чтобы человек, выехавший на дачу и за лето пяток раз взявший в руки удилище, не смог называть себя спортсменом.

Кстати, почему мы боимся такого хорошего русского слова, как «ужение»? Если идет разговор об ужении, то ни один  человек не подумает, что имеется в виду промысловый лов, а  рыболова-удильщика уже никто не спутает с промысловиком.  Конечно, для спиннингиста или кружочника слово «удильщик» уже не подходит.

Я пишу эти строки и думаю: некоторые авторы, оправдываясь, станут ссылаться на основной документ, регламентирующий спортивную ловлю рыбы в нашей стране. Этот документ  называется «Положение о спортивном рыболовстве в СССР», утвержденное в марте 1958 года. В нем так сформулирована сущность нашего поэтического вида спорта: «Спортивное рыболовство заключается в выборе хорошего места лова, подсечке и вываживании рыбы с постоянным (одновременно? - Я. К.) повышением спортивного мастерства». Как можно было написать такую фразу! Стоит ли говорить, что если бы рыбная ловля сводилась только к тому, о чем говорится в Положении, то, наверное, ею занимались бы единицы, а не миллионы людей.

Пристрастие к терминологии промысловиков сквозит в работе многих авторов. Так, специалисты по ловле кружками то и дело применяют слово «тоня». Между тем хорошо известно, что  «тоня» - это участок водоема для промыслового лова и сам процесс лова. Неужели нельзя обойтись без этого слова? Или нельзя заменить его другим? Рыболовы, как известно, пользуются снастями. Но в одном из сборников я прочитал: «Орудия  подледного лова». Увидишь такую фразу и начнешь сомневаться: а стоит ли читать дальше, не для промысловиков ли это написано?

Да, терминология - запущенный участок рыболовного спорта. Подтвердим это еще на нескольких примерах. Леска - обязательная часть любой снасти, но как только ее не называют: и сатурном, и жилкой, и даже лесой. С такими терминами как-то еще можно было мириться в то время, когда отмирали лески из конского волоса, но сейчас это уже никак недопустимо. Грузило́ тоже называют по-разному - то «грузом», как будто речь идет об отправке товаров по железной дороге, то никому неизвестной - «грузкой». Конечно, некоторые могут возразить: что язык не есть что-то застывшее, окостеневшее, - он меняется, совершенствуется. Однако в народе слово грузило за последние сто лет никаких изменений не претерпело, что говорит о его метком названии. Его искажают авторы некоторых книг. В народе всякие «грузки» вызывают только смех.

217

Впрочем, иногда некоторые авторы умудряются одержать кое-какие победы. Например, укоренились, сначала в литературе и прейскурантах, а затем и в разговоре спортсменов названия мормышек - «гробик» и «клопик»; другие рекомендуют назвать маленькую свинцовую мормышку - «блошкой». Неужели нельзя дать названия более точного, не связанного ни с гробами, ни с насекомыми-паразитами? И нельзя ли отказаться и от такого неблагозвучного названия, как «самодур»?

Пожалуй, в каждой книжке можно встретить выражения: «ловля на донку», «ловля на спиннинг», «ловля на дорожку» и т. д. В результате получаются такие фразы: «Ловить на донку нужно на червя». Это - и неграмотно и смешно. Почему-то более меткие фразы: «ловля донкой» и «ловля спиннингом» многие авторы недолюбливают. А один автор даже написал: «Ловля в донку». Видимо, он думает: так писать можно потому, что говорят «ловля в проводку».

Некоторые пишут: «вращающиеся» блесны, а другие - «вертящиеся». На мой взгляд, будет правильнее первый термин, так как блесны вращаются вокруг оси... Незачем увековечивать тяжелые иностранные названия: «орено», «шторлек», «эйнгакен» и т. д. Ведь сумели же хорошо «окрестить» несколько новых блесен: «Успех», «Кама», «Сестра». В то же время всем известный «грибок» неудачно называют «буфером», будто речь идет не о спиннинговом удилище, а о железнодорожном вагоне. Если начинающему спиннингисту сказать: «смените концевое кольцо», он сразу поймет. А если сказать: «тюльпан стоит криво», он обязательно переспросит. Правда, с «тюльпаном» некоторые авторы повели борьбу, но он все еще встречается. Вы знаете, что такое фишинг? Этим мудреным словом называется... всего-навсего, искусственная рыбка. Существуют десятки разновидностей искусственных насекомых. Одно из них многие годы носит непонятную иностранную кличку - «пальмер». Может быть, потому, что «пальмер» — очень уловистая приманка? Нет, он ничем не отличается от других искусственных насекомых, но некоторые авторы упорно «таскают» «пальмер» из книжки в книжку.

Неужели наш родной язык беден, и уже нет возможности подыскать подходящие названия? Удильщики покончили с «лимериками» и «кирби», а почему отстают спиннингисты? Некоторые авторы даже пытаются возродить, например, слово «троллинг» и применяют его при описании отвесной ловли на мертвую рыбку. Я, конечно, не против иностранных слов, но - в меру, - там, где без них нельзя обойтись.

Таких примеров можно привести очень много. Видимо, ни одна часть снасти, ни один вид снаряжения не имеет одного постоянного и узаконенного названия. Под словом «удилище» мы имеем в виду гибкий, длинный - до шести-семи метров - хлыст из бамбука, рябины и т. д. Окончание «ще» указывает на

218

то, что предмет - большой. Однако некоторые авторы удилищем называют и короткий, длиной в две четверти, зимний удильник. Авторы одной из книжек называют поплавок «наплавом», катушку - «рулеткой». И в книгах, и в разговорах глубомер часто называют «лотом». Больше того - некоторые авторы называют его «лотом-глубомером», а однажды я встретил и совсем непонятное: «лот глубомера». Поводок - всем известное слово. Однако нет-нет, да и услышишь вместо него - «подлесок».  Может быть, это слово и не плохое, но зачем его вводить, если в этом нет необходимости? Есть точный термин «одинарный» крючок. Но некоторым авторам почему-то хочется сказать по-своему, и они пишут: «одиночный» крючок.

Желание сказать «новое» слово или ввести свой термин иногда приводит к курьезам. Так, один автор описывает... «полудонку». Интересно, а «четвертьдонки» имеются? Пренебрежение терминологией, неуважение к русскому языку доводит и до других курьезов. Так, слово «насадка» означает предмет, который на что-то насаживают. Например, мы насаживаем на крючок червя, мотыля и т. д. А разве можно называть насадкой ...мормышку, как это позволяют себе некоторые авторы? Другие авторы называют блесны - искусственными насадками. Интересно: а на что, собственно, их можно насаживать? Или: «Положив нахлыст на плечо, он отправился к речке». Видимо, и невдомек автору этой фразы, что нахлыст - это способ ловли, а не вид снасти.

В заключение хочется добавить, что ссылки авторов на то, что «у нас так говорят» или «в нашей области так называют», совершенно несостоятельны. Нет рязанского или смоленского русского языка - он един. Разнобой в терминологии, всякая отсебятина только запутывают рыболовов, вредят делу.

Очень жаль, что у нас до сих пор нет ни одного документа, например постановления президиума Федерации спортивного рыболовства СССР, который бы узаконил точные термины и  отверг слова-сорняки.

219

 

Печатается в порядке обсуждения. Просим читателей высказаться по вопросу, затронутому автором статьи. — Ред.

 

 

ПУБЛИКАЦИЯ: Киселев Я. Точные термины и слова-сорняки // Рыболов-спортсмен: альманах, № 18. М., 1962.  С. 216-219.