Тимофеев В.И. Некоторые данные о рыболовстве в каменном веке (по материалам современной Калининградской области)

Наиболее документированные свидетельства о рыболовстве в неолитическое время имеются в памятниках Цедмарского торфяника.

Стоянки Цедмар А и Д связаны с довольно обширным, впоследствии заболотившимся озером. Площадь заболоченного пространства составляет около 366 га, собственно Цедмарского торфяника - около 94 га. Мощностьозерно-болотных отложений в наиболее глубоких местах торфяника достигает 20 м. Окончательное заболачивание озера относится к довольно позднему времени. Так, известно, что еще в 1768 г. в одном из указов прусского короля Фридриха Великого это место именовалось «озеро Астравишкен». Значительно обводненным торфяник был еще в XIX в., до проведения первых мелиоративных работ в 1868—1874 гг. [Gross, 1939]. Некоторое представление о рыбных ресурсах этого района можно получить из данных по ихтиофауне ближайшего к Цедмарским стоянкам оз. Виштынецкого, наиболее крупного в Калининградской области. В этом озере обитают: ряпушка, сиг, плотва, лещ, карась, линь, щука, окунь, налим, угорь (промысловые виды), а также елец, польян, красноперка, уклея. густера, пескарь, шиповка, ерш, бычок, минога ручьевая, вьюн, голец. Некоторые из их числа (ряпушка, налим, возможно, сиг) рассматриваются ихтиологами как реликты ледниковых водоемов, ряд других (плотва, щука, окунь, ерш) специалисты, относят к видам, заселившим Прибалтикувслед за отступающим краем ледника [Алексеев, 1971]. Некоторые виды оказались в озере, по-видимому, уже в недавнее время, в результате хозяйственной деятельности человека (лещ, карась, линь, возможно, сиг и угорь) [Там же].

Для всех периодов существования поселений на берегах оз. Астравишкен имеются некоторые свидетельства о наличии рыболовства. Наиболее ранние из них относятся ко времени существования неолитического поселения, остатки которого залегают в нижнем культурном слое поселения Цедмар А (5300-4700 лет тому назад, по данным C14). В неолитическом культурном слое были обнаружены кости щук (преимущественно), а также сома и плотвы[1]. По мнению В. И. Цепкина, размеры щук

87

составляли от 42 до 120 см. сома - около 125 см, а кости плотвы принадлежали рыбе длиной 10-12 см. На материке (алеврите) в квадрате A17 было отмечено также небольшое скопление рыбьей чешуи — плотвы (Rutilusrutilus).

Среди серии орудий из кости и рога в неолитическом слое в северо-восточной части раскопа встречено два наконечника гарпунов. Крупный фрагментированный гарпун с односторонними редкими зубцами залегал в основании нижнего горизонта неолитического слоя и связывается, очевидно, с наиболее ранним этапом заселения стоянки. Длина сохранившейся части изделия 19,8, ширина 1,8 см, основание сломано (см. рисунок, 2).

 

Костяные орудия рыбной ловли. 1-2 – наконечники гарпунов или острог; 3 – орудие для плетения; 4 - рыболовный крючок. 1,2 – Цедмар А; 3, 4 – Цедмар Д

Изделие ближе всего к четвертой группе односторонних гарпунов Латвии [Загорска, 1975]. Второй наконечник (1) тонкий, мелкий (длиной 5,5 см), с одним    зубцом на конце острия, с выделенной и несколько заостренной тыльной        частью залегал в нижнем горизонте стратиграфически нерасчленяюще                                                                гося неолитического слоя. Следует заметить, что у первого наконечника основание сломано, а у второго выражено лишь слабым утолщением, так что в принципе оба изделия могли использоваться и в качестве наконечников острог, не отделяющихся от древка.

В культурном слое поселения Цедмар Д, относящемся к более позднему времени (4400—4100 лет т. н., по данным C14), также найдены обломки костей рыб (около 60 экз.). Все они, по определению В. И. Цепкина, принадлежат щукам; размеры рыб от 42 до 105 см.

Свидетельством рыбной ловли является также находка в культурном слое рыболовного крючка (4). Крупный, длиною 7 см, крючок, округлый в поперечном сечении, с расширенной и уплощенной головкой изготовлен из рога. Изделие относится к крючкам типа 1-А по дробной типологии И. А. Загорской [Zagorska, 1977], близких изделиям из Лубанской коллекции. По мнению И. А. Загорской, такие крупные более развернутые крючки могли использоваться и просто для зацепки рыбы. Находка рыболовного крючка является, видимо, неоспоримым свидетельством наличия индивидуальной формы рыбной ловли.

Среди изделий, возможно, имеющих отношение к рассматриваемой проблеме, следует упомянуть также широкое острие с одним длинным зуб-

88

цом, изготовленное из продольно расчлененной, довольно массивной трубчатой кости (3). Основание его (сохранившаяся часть естественной поверхности эпифиза) — довольно ровное (размеры изделия: длина 12.5 см, ширина в основании 3, длина зубца 5.6 см). Нельзя исключать возможность использования этого орудия в качестве иглы для плетения сетей (хотя какие-либо другие признаки наличия сетевого рыбного промысла на стоянке отсутствуют).

О том, что рыбная ловля в оз. Астравишкен имела место и в последующее время, указывает небольшое количество костей рыб, встреченных на стратифицированном поселении Цедмар А в верхней части слоя сапропеля, на уровне залегавших здесь песчаных линз. Находки эти с большей вероятностью могут связываться с материалами культуры шнуровой керамики. Кости принадлежат щукам (размеры рыб—от 40 до 80 см), лишь одна из костей — сому (от рыбы длиной около 70 см). Рыбьи кости отмечены также и в верхнем культурном слое поселения ЦедмарА, вместе с материалами, относящимися к раннему железному веку.Всеони принадлежат щукам (размеры рыб от 38 до 110 см).

Преобладание в уловах щуки объясняется, видимо, тем обстоятельством, что щуку можно ловить круглый год и легко добывать с острогой (и гарпуном) во время нереста [Лебедев. 1952].

Рыбная ловля занимала, очевидно, незначительное место в хозяйственной деятельности обитателей Цедмарских стоянок. Это явствует прежде всего из очень значительного преобладания обломков костей наземных животных и птиц над остатками рыб, найденными на поселениях. Так, в культурном слое поселения Цедмар Д было обнаружено около 5300 обломков костей животных и птиц и лишь 60 обломков рыбьих костей. На то, что небольшое количество костей рыб на исследованных памятниках не является случайным обстоятельством, указывает, очевидно, и единичность изделий, связывающихся с проведением рыбной ловли, полное отсутствие грузил для сетей, остатков поплавков и других свидетельств в пользу сетевого рыболовства. Можно отметить также, что немногочисленны и орудия для обработки дерева, необходимые дли изготовления челнов и других средств транспорта, применяемых при рыбной ловле.

Незначительность удельного веса рыболовства в общей системе хозяйства нетипична для неолитических памятников Восточной Прибалтики. Так, на неолитических памятниках Эстонии, как отмечает Л. Ю. Янитс [1973], «остатков рыб обнаружено много, в первую очередь в поздненеолитических поселениях» [с. 202]. На таких неолитических поселениях Восточной Латвии, как Лагажа, Абора 1 и Эйни, было обнаружено свыше 2300 определимых костей рыб [Лозе, 1979]. На поселении Абора 1, как отмечает И. А. Лозе, возле очагов было вскрыто «скопление чешуи и позвонков рыб в виде сплошного слоя на значительной площади» [Там же, с. 126]. На таком торфяниковом поселении, как Сарнате, где кости рыб сохранились плохо, о значительном весе рыболовства свидетельствует большое число грузил (457) и поплавков (137), а также обнаруженная в одном из жилищ яма, наполненная плотным слоем рыбьих костей, не поддающихся определению [Ванкина, 1970]. На наиболее изученных неолитических поселениях Литвы, в Швянтойи. 4600—4200 лет

89

т. н. (по данным C14), как отмечает Р. К. Римантене, рыбная ловля занимала центральное место в хозяйственной деятельности [Rimantienė, 1979]. Следует сказать, что для населения, оставившего упомянутые выше памятники, именно рыболовство обеспечивало оседлость, возможность длительного существования на одном месте, что характерно и для многих памятников неолита лесной и лесостепной полосы (Турина, 1973б].

Цедмарские стоянки отличаются от памятников, оставленных населением, экономика которых базировалась на стабильном рыболовстве, незначительной мощностью культурных слоев и неравномерной, часто слабой, их насыщенностью. Известные памятники Цедмарского типа, видимо, можно рассматривать как места недолговременных стоянок, посещавшихся коллективами в течение ряда лет лишь в определенные сезоны. Сопоставляя данные об удельном весе рыболовства в хозяйственной деятельности населения, оставившего неолитические стоянки Цедмарского типа, с данными синхронных поселений более восточных и северных районов Прибалтики, видимо, можно говорить об определенных отличиях в их хозяйственных укладах.

90

[1]Определения ихтиофауны цедмарских стоянок сделаны В. И. Цепкиным. Пользуюсь случаем выразить ему свою искреннюю признательность.

 Литература

Алексеев, 1971 - Алексеев Н. К. Биогеографический очерк озера Виштынецкого // Тр. Калинингр. техн. ин-та рыбной промышл. и хоз-ва. Калининград, 1971. Т. 26.

Ванкина, 1970 - Ванкина Л. В. Торфяниковая стоянка Сарпате, Рига, 1970.

Гурина, 1973б - Гурина Н. Н. Некоторые общие вопросы изучения неолита лесной и лесостепной зоны европейской части СССР // Этнокультурные общности лесной и лесостепной зоны европейской части СССР в эпоху неолита. 1973б. (МИА; № 172).

Загорска, 1975 - Загорска И. А. Костяные и роговые острия и гарпуны каменного века из Восточной Прибалтики // Орудия каменного века. Киев, 1975.

Лебедев, 1952 - Лебедев В. Д. Материалы по промысловой ихтиофауне городищ рек Десны и Сейма // Ископаемый человек и его культура на территории СССР. М., 1952. (Учен. зап. МГУ; Вып. 158).

Лозе, 1979 - Лозе И. А. Поздний неолит и ранняя бронза Лубанской равнины. Рига, 1979.

Янитс, 1973 - Янитс Л. Ю. Неолитические памятники Эстонии // Этнокультурные общности лесной и лесостепной зоны европейской части СССР в эпоху неолита // МИА. 1973. № 172.

Gross, 1939 - Gross Н. Moorgeologische Untersuchung der vorgeschichtlichen Dörfer im Zedmar Bruch // Prussia. Königsberg, 1939. Bd 33.

Rimantienė, 1979 - Rimantienė R. Sventoji. I. Narvos kultūros gyvenvietės. Vilnius, 1979.

Zagorska, 1977 - Zagorska I. Viengabala Kaula makskeres Āki Latvija // Vēstis Latvijas PSR Zinātnu Akad. Rigā, 1977. N 8 (361).

 

ПУБЛИКАЦИЯ: Тимофеев В.И. Некоторые данные о рыболовстве в каменном веке (по материалам современной Калининградской области) // Рыболовство и морской промысел в эпоху мезолита - раннего металла в лесной и лесостепной зоне Восточной Европы. Л, 1991. С. 87-90.