Михеев В.К. Подонье в составе Хазарского каганата (раздел "Рыболовство")

В археологической литературе отмечалось значительное развитие рыболовства у населения салтовской культуры[1]. Вместе с тем этот промысел, его внутреннее содержание и формы остаются еще недостаточно освещенными. Важное значение для экономики народов Хазарского каганата имели Дон с его притоками и Азовское море, изобилующие распространенными породами рыб трех основных групп: проходными, т. е. идущими в реки из моря на нерест (вобла, осетровые, белорыбица, лосось, некоторые виды сельдей); полупроходными, обитающими в определенных водоемах (судак, лещ, сазан, тарань) и постоянно живущими в реках — туводными (карась, стерлядь, линь, минога). Античные и средневековые авторы неоднократно описывали рыбные богатства Азовского моря и рек его бассейна. Упоминали они и сорта вылавливаемой рыбы. В более поздних письменных источниках (начало XVI в.) Дон назван рыбной рекой. Для татар, например, он был святым, так как возле него они находили готовую пищу: плоды, мед и рыбу[2]. В документах XVII в. специально указаны места рыбных промыслов на Дону и его притоках, куда направлялись уходники-рыболовы[3]. В конце XIX в. в одном из притоков Дона — Северском Донце обитало 124 вида рыб. В настоящее время количество видов рыб значительно сократилось.

В VIII—X вв. когда водоемы были чище, а рыбы больше, ее ловили повсеместно, хотя рыбная ловля играла неодинаковую роль в жизни отдельных поселений. Рыболовством занимались не только оседлые земледельцы, но и кочевники. Так, древние венгры-кочевники ловили рыбу во время зимних стоянок, иногда в период половодья. Летописец Натарий Белы, описывая переселение мадьяр с Востока, сообщает, что главную их пищу составляла рыба[4]. Рыбой и мясом питалось и население,

53

жившее в палатках за Каспийскими воротами[5]. В XVII в. киргизы кочевники-скотоводы, не практиковавшие земледелия, также занимались рыболовством[6]. В то же время калмыки-кочевники не умели ловить рыбу, считали это занятие каким-то колдовством.

Население Подонья в период расцвета салтовской культуры по существу вело оседлый и полуоседлый образ жизни. Здесь рыболовство уже имело место у полукочевников, позднее вошедших в состав Хазарии. Рыбная ловля служила основной причиной приречного местонахождения их стойбищ. Рыба являлась продуктом питания населения Хазарского каганата и использовалась как приправа к пшеничному хлебу[7]. Кроме того, рыба[8] и ее вторичный продукт — клей[9] экспортировались, составляя часть дохода населения каганата[10]. Сложилось даже мнение, что население Хазарского каганата ничего не производило, кроме рыбьего клея[11]. Не только письменные, но и археологические источники свидетельствуют, что рыбный промысел занимал важное место в хозяйстве населения каганата в VIII—X вв. Изображение рыб наиболее часто встречается на костяных и реже на металлических изделиях салтовской культуры Подонья[12]. Судя по остаткам костей и чешуи, найденным на салтовских и прилегающих к ним боршевских памятниках, в этот период вылавливали белугу, стерлядь, севрюгу, сома, щуку, судака, леща, сазана, синца, вырезуба, линя, красноперку, плотву, язя, карася, окуня. При этом размеры некоторых видов рыб превосходили средние размеры современных.

Из орудий рыбной ловли нам известны одинарные металлические крючки 6 типов, безбородчатые и бородчатые. К безбородчатым относятся крючки типов 1, 2, 3. Тип 1 (рис. 28, 1). Крючки малых размеров, высотой до 4 см, с головкой, завернутой в колечко. Тип 2 (рис. 28, 2). Крючки средних размеров, высотой 7—10 см, без колечка. Головка цевья расплющена в лопаточку, как у некоторых современных рыболовных крючков. Тип 3 (рис. 28, 3).Крупные, высотой 11—15 см крючки с колечкообразной головкой, отогнутой внутрь или наружу. К бородчатым относятся крючки типов 4, 5, 6. Их высота 5—12 см. Они имеют кольцевые головки, отогнутые вбок, или головки-лопаточки. Как правило, крючки одногибные, но иногда встречаются и двугибные. Тип 4 (рис. 28, 4, 5). Крючки с сильно изогнутым цевьем и коротким жалом. Наблюдаются две разновидности крючков этого типа. Одна из них представлена крючками, у которых колечко-петля является непосредственным продолжением цевья. Другая отличается от предыдущей тем, что конец цевья, образующий колечко, отогнут вверх. Тип 5 (рис. 28, 6, 7). Аналогичные крючкам первой разновидности типа 4, но с головкой цевья, расплющенной в лопаточку. Тип 6 (рис. 28, 8). Крупные крючки с прямым цевьем.

Все типы салтовских рыболовных крючков имеют аналогии среди крючков, обнаруженных на славянских памятниках VI—XIII вв.[13]

54

Крючки, найденные в славянском слое Саркела — Белой Вежи, повторяют формы салтовских крючков типов 4 и 6[14]. Установить хронологические различия между типами раннесредневековых рыболовных крючков не представляется возможным. Специалисты отмечают, что крючки типа 6 получили распространение в середине — конце X в.[15] Очевидно, разнообразие типов салтовских крючков определяется не хронологическими различиями, а специализацией в рыбной ловле. Определенные формы крючков были пригодны для того или иного способа лова отдельных видов рыб. С уверенностью можно сказать, что небольшие крючки первого типа применялись для ловли небольшой по размерам рыбы на удочку. С таких крючков, не имеющих бородки, во время летней ловли рыба часто сходит. Поэтому безбородчатые крючки использовали зимой при подледном лове на живца, когда рыба вялая и слабо сопротивляется. Способ ловли рыбы крючками второго и третьего типов определить трудно. Массивные, без бородки, эти крючки не годились для простого ужения. На них ловили исключительно крупную и хищную рыбу, используя в качестве приманки живца больших размеров, возможно, и мертвого. Отсутствие бородки на крючке не играло большой роли, потому что крупная рыба сразу глубоко заглатывала приманку. Последняя вместе с крючком оказывалась в желудке рыбы, которая не могла освободиться от крючка, даже не имевшего бородки. Это была пассивная ловля рыбы не на удочку, а на жерлицы и поставушки. Крючки четвертого и пятого типов по конструкции представляют собой сомовые крючки, хотя это не означает, что на них ловили только сома. На такие крючки можно ловить любую крупную рыбу. Они выгодно отличаются от других крючков тем, что имеют небольшую ширину захвата, так как поддев у них крутолобый. Преимущество крутолобых крючков перед овальными заключается в том, что рыба чаще обнаруживает овальный крючок, упрятанный в насадке, и оставляет его. Крутолобые крючки можно применять при ужении пассивном и на удочку. В качестве насадки использовали живую рыбу, мелких птиц, лягушек, раков. Крючки шестого типа также предназначались для ловли крупной рыбы. Салтовские крючки с длинным и прямым стержнем похожи на секирки — специальные крючки для ужения щуки на живца. Отличие между ними состоит в том, что живец «бель» весом 200—400 г насаживался на секирку под шкурку, в то время как на салтовские крючки вряд ли было возможно насадить ее таким способом. Очевидно, средневековые рыболовы пользовались другим способом насадки.

Особо следует остановиться на характеристике средневековых блесен и блеснения рыбы. Металлические блесны являются редкой находкой. Считают, что, поскольку древние блесна, как и современные, делались не только из металла, но и из дерева и ракушки, многие из них не сохранились[16]. В этой связи большой интерес представляют две наход-

55

ки, хранящиеся в коллекции Харьковского исторического музея. Одна из них — блесна, изготовленная из биметаллического сплава, с одинарным крючком, зафиксирована на славянорусском Хорошевском городище (рис. 28, 9).Она относится к отвесно-погружающимся блеснам, на которые обычно ловили окуня, судака, щуку и другую рыбу. Уникальной является и другая находка в виде железного тройника высотой 9,8 см (рис. 28, 10). Крючки-тройники обычно применялись вместе с блеснами, хотя иногда они использовались и для пассивного лова рыбы на закидушки и другие приспособления. Основное назначение тройника — блеснение и «дер» рыбы. Блеснение хищной рыбы, имевшее место у рыболовов салтовской культуры, представляло собой индивидуальный способ рыбной ловли и носило сезонный характер. Наиболее продуктивным оно было поздней осенью и особенно по перволедью. Зимнее блеснение связано с прорубыванием лунок во льду, поэтому его продуктивность во многом зависела от активности рыболова. Наличие промысла рыбы зимой подтверждают находки на памятниках салтовской культуры железных пешней для рубки льда при пробивании лунок. В качестве пешней могли служить долотообразные инструменты, прежде всего те из них, которые отличаются значительными размерами и массивностью (рис. 28, 17, 18). Такими пешнями делали лунки по перволедью, когда лед тонкий. Если лед достигал метровой толщины, то лунки редко пробивали. На Правобережном Цимлянском городище и в Маяках были найдены металлические приспособления в виде железных прорезных скоб овальной формы длиной 9—12 см с шипами высотой до 1,0 см (рис. 28, 35). А. Н. Кирпичников доказал, что такие приспособления не имеют отношения к древолазанью и являются ледоходными шипами[17]. Аналогичные шипы и способы их крепления к обуви при помощи ремней известны по данным венгерской этнографии (рис. 28, 36—39). Венгры применяли шипы для хождения по льду во время зимнего последнего лова рыбы[18]. Это также свидетельствует о существовании такого способа рыбной ловли у населения салтово-маяцкой культуры.

Для вытаскивания крупной рыбы, пойманной на крючок, средневековые рыболовы, очевидно, пользовались не сачками, а багорчиками — большими металлическими крючками без бородок, насаженными на деревянную палку. Салтовские металлические крючки-багорчики имеют длину 8—9 см. Их стержень заострен или заканчивается перпендикулярно отогнутым шипом, при помощи которого крючки соединялись с палкой и дополнительно закреплялись мягкой обмоткой или металлическим кольцом. На одном багорчике можно было закрепить один или несколько крючков (рис. 28, 11—16). И. И. Ляпушкин, правильно определивший назначение таких крючков, отметил, что они известны под названием «котич» и встречаются на Дону[19]. При вытаскивании пойманной крупной рыбы пользовались, возможно, и более простым способом, чем багрение, — рыбу глушили деревянными

56

колотушками. Кроме ужения, рыбаки салтовской культуры добывали рыбу при помощи острог. До нас дошли металлические части одно- и трехзубой острог, найденные при раскопках поселения Маяки. Однозубая острога (длина 18,5 см) относится к типу накладных. Она крепилась к древку аналогично крючкам-багорчикам с шипом (рис. 28, 19, 21, 22). Трехзубая острога с бородками на концах имеет длинный черенок для насадки на древко. Общая длина остроги — 19,7 см, длина зубьев — 12,5 см (рис. 28, 20, 23). Обе остроги могли использоваться как самостоятельные орудия для охоты на крупную рыбу круглый год: весной во время нереста, летом способом «лучения», осенью и весной в полыньях и прорубях[20]. Трехзубые остроги применялись и в качестве рыбьего топора. Такой острогой рыбак добивал пойманную на удочку рыбу. В том случае, если рыбак не мог сразу добить крупную рыбу, он оставлял ее вместе с топором в воде, пока рыба окончательно не теряла силы.

Применение сетей и других нитьевых снастей для рыбной ловли населением салтовской культуры подтверждается находками челноков и грузил. Челноки для вязания сетей делались из кости. Длина челноков равна 9—10 см. Они имеют прорезанный почти посередине паз, края которого отполированы, причем один из них заостренный, а другой тупой. Салтовские грузила для сетей сделаны из разнообразного материала (рис. 28, 24—34). Использовали свинец; красные кирпичи, приспособленные для привязывания, для чего на них имеется желобок; куски песчаника; вышедшие из употребления точильные бруски с желобками. В некоторых случаях каменным грузилам придавалась грушевидная, бочковидная или пирожкообразная формы. Глиняные грузила вылеплены из желтой или красной глины. Они имеют бочковидную, цилиндрическую или грушевидную формы. Каменные и глиняные грузила, а также предметы, использовавшиеся в качестве грузил, были широко распространены в эпоху средневековья. Находки рыболовных грузил на памятниках салтовской культуры указывают на то, что рыбаки применяли сети-бредни, «объячеивающие» (сети) и «отцеживающие» (неводы) рыболовецкие снасти. Наличие неводов подтверждают тяжелые каменные или кирпичные грузила. Основными орудиями рыбной ловли являлись, очевидно, сети-бредни, которые находились у отдельных семей. Подобным образом ловили рыбу и соседи салтовцев — население роменско-боршевской культуры[21]. Применение неводов для добычи рыбы требовало коллективного труда людей, специально занимавшихся рыбным промыслом. Существовали ли у салтовцев рыболовецкие артели, сказать трудно. Но тот факт, что большинство тяжелых грузил найдено на Правобережном Цимлянском городище — памятнике, который после частичного разрушения стал рыболовецким поселком[22], убеждает нас в специализированном развитии рыбного промысла с применением «отцеживающих» снастей. При коллективном рыболовстве добывали достаточное количество рыбы, поэтому часть улова шла на продажу.

57

О применении салтовскими рыбаками различных запорных снарядов нет никаких данных. Возможно, они существовали, поскольку такую рыбу, как линь и карась, ловят только на специальные устройства из дерева, лозняка, камыша и других гибких материалов.

На основании письменных и археологических источников можно заключить, что в Подонье широкое развитие получил рыбный промысел. Рыболовством занималось оседлое и полуоседлое население. Находки рыболовных снастей позволяют выделить индивидуальное и коллективное рыболовство, Индивидуальное рыболовство осуществлялось при помощи крючных снастей, острог и, возможно, запорных снарядов. Различия в конструкциях крючков указывают на их специализированное применение. С помощью индивидуального способа рыбной ловли отдельные семьи получали дополнительный продукт питания к продуктам земледельческо-скотоводческого хозяйства. Очевидно, часть рыбы, выловленная индивидуальным способом, обменивалась, продавалась в рамках поселения или шла на уплату повинности. Коллективные способы рыбной ловли, в частности, неводами, были также известны населению салтовской культуры. Появляется полупрофессиональное или профессиональное рыболовство, связанное с добычей рыбы на рынок. Примером такого рыболовецкого поселка может служить Правобережное Цимлянское городище на позднем этапе его существования. Таким образом, у населения салтовской культуры, как и у раннеславянского населения Восточной Европы, существовали три основные формы рыбного промысла: индивидуальное, полупромысловое и промысловое.

58

Рис. 28. Рыболовецкий инвентарь: 1-8, 17-20, 26, 35 – Маяки; 11-16 – металлические багорчики из Маяков и их реконструкции; 9 – Хорошевское городище; 10, 32 – Верхний Салтов; 24-25 – Правобережное Цимлянское городище; 28 – Волчанск; 29 – Райгородок; 30-31 – Великий Бишкин; 33 – Сидорово; 34 – Бублайка; 36-39 – Венгрия.

137

Список литературы

[1] Ляпушкин И.И. Памятники салтово-маяцкой культуры в бассейне р. Дона. — МИА, М.; Л., 1958, № 62. С. 127; . Плетнева С.А. От кочевий к городам: Салтово-маяцкая культура. — М., Наука, 1967. 197 с. (МИА; № 142). С. 148.

[2] Меховский Матвей. Трактат о двух Сарматиях. М.; Л., Изд-во АН СССР, 1936. С. 61.

[3] Руденко С.И. Башкиры. Историко-этнографические очерки. М.; Л., Изд-во АН СССР, 1955. С. 61.

[4] Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и русских Абу-Али Ахмед бен-Омар Ибн-Даста/Пер. Д. А. Хвольсон. Сиб., Б. и., 1869. С. 120, прим. 53.

[5] Пигулевская Н. Сирийские источники по истории СССР. М.; Л., Изд-во АН СССР, 1941.  С. 165.

[6] История Сибири. Л., Наука, 1968. Т. I. С. 378.

[7] Караулов Н.А. Сведения арабских географов IX и X веков по Р. Хр. о Кавказе, Армении и Азербайджане. — СМОМПК, 1908, вып. 38. С. 4.

[8] Коковцев П.К. Еврейско-хазарская переписка в X в. Л., Изд-во АН СССР, 1932. С. 63.

[9] Караулов Н.А. Сведения арабских географов IX и X веков по Р. Хр. о Кавказе, Армении и Азербайджане. — СМОМПК, 1908, вып. 38. С. 112, 115.

[10] Караулов Н.А. Сведения арабских географов IX и X веков по Р. Хр. о Кавказе, Армении и Азербайджане. — СМОМПК, 1901, вып. 29. С. 43, 45.

[11] Готье Ю.В. Железный век в Восточной Европе. М.; Л., ГИЗ, 1930. С. 76—78.

[12] Мiхєєв В.К. Рибальський промисел у населення салтiвської культури Подоння. — Вiсн. Харк. ун-ту, 1980, № 201. Сер. iсторiя, вип. 12. С. 79.

[13] Куза А.В. Рыболовство у восточных славян во второй половине I тысячелетия н. э. — МИА, 1970, № 176. С. 134, рис. 1, 1—6; Ляпушкин И.И. Городище Новотроицкое. М.; Л., Наука, 1958. 328 с. (МИА: № 74). С. 25, рис. 11, 1—3; Мальм В.А. Промыслы древнерусской деревни. — Тр. ГИМ, 1956, вып. 32. С. 119, рис. 4, 2, 4; Москаленко А.Н. Городище Титчиха. Воронеж, Изд-во Воронеж. ун-та, 1965. С. 75, рис. 17, а—е; HenselW. Slowiaňszczyznawczesnošredniowieczna. Warszawa,1956.; s. 130, rys. 84.

[14] Сорокин С.С. Железные изделия Саркела — Белой Вежи. — МИА, М.; Л., 1959, № 75. С. 151, 168, 171, рис. 17,1—7.

[15] Лещенко В.Ю. Бляхи с охотничьими сценами из Поволжья. — СА, 1970, № 3. С. 134.

[16] Шрамко Б.А., Цепкин Е.А. Рыболовство у жителей Донецкого городища в VIII—XIII вв. — СА, 1963, № 2. С. 78.

[17] Кирпичников А.Н. Снаряжение всадника и верхового коня на Руси IX—XIII вв. Л., Наука, 1973. 112 с. (Археология СССР: САИ; Вып. ЕI-36). С. 79—84.

[18] Morvay P.A. Néprajzi Müzeum (Orsz. Magy. TörténetiMüzeumNéprajziTára) jégpatkó gyüjteménye. — NME, 1939, XXI, I. s. 1—14.; Szabó K. KecskemétiMüzeumhalászatigyüjteménye. — NME, 1937, XXIX, 3—4, S. 360—421.

[19] Ляпушкин И.И. Памятники салтово-маяцкой культуры в бассейне р. Дона. — МИА, М.; Л., 1958, № 62. С. 127—128.

[20] Мальм В.А. Промыслы древнерусской деревни. — Тр. ГИМ, 1956, вып. 32. С. 121 —122; Руденко С.И. Башкиры. Историко-этнографические очерки. М.; Л., Изд-во АН СССР, 1955. С. 93—94.

[21] Куза А.В. Рыболовство у восточных славян во второй половине I тысячелетия н. э. — МИА, 1970, № 176. С. 134.

[22] Плетнева С.А. От кочевий к городам: Салтово-маяцкая культура. — М., Наука, 1967. 197 с. (МИА; № 142). С. 148.

 

ПУБЛИКАЦИЯ: Михеев В.К. Подонье в составе Хазарского каганата. Харьков, 1985. – 148 с. (Раздел «Рыболовство» - с. 53-58, 137.)