Селезнева И.А., Селезнев А.Г., Система рыболовства в окрестностях д. Черталы Муромцевского района Омской области (к изучению локальных этнографических комплексов)

 

Авторы данной работы уже не в первый раз обращаются к вопросам, связанным с развитием рыболовства у коренного населения бассейна реки Тары. В 1995 г. на III Всероссийском семинаре «Интеграция археологических и этнографических исследований» были опубликованы основные результаты обследования системы рыболовства в окрестностях деревни Чеплярово Большереченского района Омской области (Селезнева И.А., Селезнев А.Г., 1995).

Настоящее сообщение основано на материалах, полученных в ходе Западно-Сибирской этнографо-археологической экспедиции Омского филиала Объединенного института истории, филологии и философии Сибирского отделения РАН в 1996 г.

Деревня Черталы, основное население которой составляют тарские татары, расположена на левом берегу реки Тары на надпойменной террасе. С запада и с востока оно окружено широкой поймой, на которой находятся пастбищные и рыболовные угодья. Пойменное пространство, расположенное выше по течению Тары, представляет собой урочище Утрау («остров», русское название урочища — Окунев Луг). Пойма, расположенная ниже по течению реки Тары, называется Ну (луг). Именно здесь находится цепь старичных озер и старичных проток, активно опромышляемых местными рыбаками. От поселения вниз по течению Тары расположены следующие водоемы: озеро Ичке-Куль (Узкое), озеро Тугарак-Куль (Круглое), озеро Илятау, озеро Коро-Илятау (Сухое Илятау), старичная протока Яйлау-Аир (Летниковая), далее озеро Чултай, озеро

 

124

 

Зур-Ойляган (Большой Ойляган), озеро Кичкине-Ойляган (Малый Ойляган), озеро Сорыотпоткан («озеро, где утонула саврасая (рыжая) лошадь»), озеро Сооглатэ (Копанное), ручей Игаир (руское название ‑ Шайтанка). Озера Илятау, Тугарак, Зур-Ойляган и Сооглатэ ключевые. В период весеннего паводка воды Тары заливают пойму Ну. Озера Ичке-Куль, Тугарак-Куль, Илятау полностью заполняются, образуя единое водное пространство, и посредством проток соединяются с озерами Илятау, Коро-Илятау и с протокой Яйлау-Аир. В свою очередь единое водное пространство образуют озера Чултай, Зур-Ойляган, Кичкине-Ойляган, Сорыотпоткан, Сооглатэ и ручей Игаир. Иногда, в периоды наиболее бурного паводка, вода заливает всю пойму, соединяя все пойменные водоемы. Но в годы относительно умеренного паводка для соединения образующихся водных массивов необходимы искусственные прокопы, которые обычно делали в период спада воды. Искусственные прокопы соединяли озера Чултай и Коро-Илятау, а также Чултай и Ойляган. Таким образом единство природного и культурного факторов создавало систему образования единого водного массива и бесперебойного снабжения рыбными ресурсами всех опромышляемых водоемов.

Согласно полученным материалам, жители деревни Черталы облавливали все перечисленные водоемы и реку Тара. Осенью или весной озера обязательно чистили: убирали тальник, перед спуском воды косили камыш. Промысловое значение имели следующие виды рыбы: белый карась (ок тобан), желтый карась (соро тобан), щука (чурогай), чебак (чобак), окунь (ола буга), лещ (лещ), язь (куир), ерш (чаничкэлэ, букв. «острога»). На употребление в пищу щуки сущетвовал частичный запрет — якобы потому, что косточки у ее лба образуют фигуру, напоминающую христианский крест.

Зимой ловили рыбу практически во всех водоемах. Для этого разбивали лед пешней (симен) и делали прорубь (кою) длиной три-четыре метра. В прорубь ставили фитиль (питил). Сверху делали крышу из досок и засыпали ее снегом для того, чтобы прорубь не промерзала. Это позволяло долбить прорубь не каждый день, а один раз в неделю. Если в озере было много белого карася, то делали тягу. Для этого прорубали две проруби на некотором расстоянии друг от друга, а между ними делали углубление в виде желоба шириной 20-25 см. На одну из прорубей ставили специальный сачок (сескоч), а из другой лопатами (керек) выплескивали воду. Рыба вместе с водой попадала в желоб и скатывалась в сачок. Обычно тягу делали в середине-конце декабря до промерзания озера.

В начале зимы по первому льду в ключевых озерах устраивались котцы. Котец (езе) представлял собой изгородь из 3-4 тонких сосновых шестов (тояк), переплетенных продольно черемуховыми прутами. На концах прутья скреплялись с помощью веревки (бау). Изгороди вертикально укреплялись на дне озера. Применявшиеся котцы

 

125

 

относились к типу овальных и состояли из двух элементов ‑ направляющих открылков и корзин, форма которых в литературе по традиции сравнивается с формой червоного туза (Селезнев А.Г., 1987, 1994; Селезнева И.А., Селезнев А.Г., 1995). Корзина своим устьем ставилась в сторону берега озера. Открылок, представлявший собой прямую изгородь, устанавливался одним своим концом прямо у берега, а вторым доходил до устья корзины, так, что рыба направлялась по открылку прямо в корзину. Котцы устанавливались на всю зиму, время от времени ловец разбивал лед пешней (симен) и доставал рыбу особым сачком (сескоч).

По открытой воде применялись как сетные, так и запорные способы рыбной ловли. Основными орудиями сетного лова являлись ставные сети (ау), бредни и невода (елым), кривды (куру). Сетные орудия применялись при ловле рыбы на Таре, а также в незапираемых озерах: Зур-Ойляган, Кичкине-Ойляган, Сооглатэ, Сорыотпоткан. Кроме того, сетями ловили рыбу (карасей) летом в запертых озерах. При изготовлении сетных орудий применялись кендырные и льняные нити, использовались глиняные грузила и деревянные поплавки (токмак). На Таре, кроме использования сетных орудий, применялось ужение рыбы с помощью уд (лец). В темное время суток на Таре рыбаки использовали острогу (чаничкэлэ). На носу лодки зажигали факел, который освещал поверхность воды перед лодкой и привлекал рыбу. В свете этого факела и происходило лучение рыбы при помощи остроги. Острога состояла из длинной рукояти и 5-6 длинных зубьев, изготовленных из самокованного железа с раздвоенными наконечниками. Аналогичный способ рыбной ловли был известен большинству групп сибирских татар, а также чулымским тюркам, таежным хакасам, челканцам. На Среднем Чулыме острога носила название чачку (Львова Э.Л., 1991), в таежной Хакасии ‑ шашхэ, на Алтае ‑ сайгак (полевые материалы А.Г. Селезнева, 1995, 1996г.).

Особый интерес представляет комплекс запорного рыболовства. Запорные сооружения устраивались на озерах: Ичке-Куль, Тугарак, Илятау, Коро-Илятау, Чултай. Основным элементом запорного сооружения являлся прокоп-траншея (козыган йерь), соединяющий озеро с руслом Тары. Следы этих прокопов и сейчас хорошо видны на местности. Кроме того запорные сооружения устраивались и на естественных протоках: Яйлау-Аир и Игаир.

По воспоминаниям наиболее пожилых информаторов, в старину прокоп (козыган йерь) представлял собой весьма сложное сооружение. Боковые стороны прокопа обставлялись врытыми в землю досками (токта). Эти дощатые стенки вдоль прокопа покрывали слоем бересты (тоз) и обмазывали с обоих сторон желтой глиной (соры болчык). Иногда сверху все сооружение покрывали слоем бересты и закладывали дерном (юнь). Все устройство в целом носило описательное название су тотонагэ.

Весной, когда вода в озере спадала и устанавливалась на своем

 

126

 

обычном уровне, устраивался запор. Он представлял собой сплошную изгородь, высотой около 1,5 м, перегораживавшую поперечно прокоп рядом с запираемым озером и препятствующий уходу рыбы за пределы озера в Тару. Изгородь представляла собой частокол из составленных друг с другом шестов. Расстояние между шестами позволяло малькам и мелкой рыбе уходить обратно в реку. Функциональное сходство подобных сооружений с котцами, по-видимому, выразилось в появлении у них одинакового термина ‑ езе.

В начале лета, когда уровень воды был близок к минимальному на месте запора устраивалась земляная дамба (йерь бийеу), перегораживающая русло прокопа. Ширина дамбы составляла 0,5-1 м. Изготовлялась дамба из специально заготавливаемых дерновых блоков (юнь), которые снимались с помощью лопатки (курек). Все лето в запертых озерах производили лов рыбы с помощью сетных ловушек.

Спуск озер производился в конце октября - начале ноября. В бийеу делали узкий проход, в который устремлялась вода из водосбора по другую сторону дамбы. Проход запирался фитилем (питил) или мордой (суген, секе), которые быстро заполнялись скопившейся в водосборе рыбой. Обычно проход в бийеу открывали на 2-3 дня, в течении которых производился интенсивный лов, затем дамбу на некоторое время перекрывали и далее повторяли весь процесс вновь. В первой декаде ноября, когда начиналось гниение донных растений и озеро «задыхалось», бийеу открывали окончательно и спускали столько воды, сколько позволяла глубина прокопа.

К местам спуска озер приурочивались временные рыбачьи стоянки, которые состояли из одной или нескольких землянок (йерь ий, копка). Такие стоянки в Притарье уже неоднократно были зафиксированы археологами и этнографами. В районе деревни Черталы их обнаружено две. Первая представлена одним жилищем и находилась при впадении Яйлау-Аир в реку Тара. Вторая — двумя землянками, расположенными по обеим берегам Игаира, неподалеку от его устья. На местности остатки землянок представляют собой всхолмления овальной формы, переходящие в центре в западину. Одна сторона разомкнута, на ней четко прослеживаются следы входа. Аналогичные временные жилища были зафиксированы авторами настоящей работы на рыбачьих стоянках неподалеку от деревни Чеплярово Большереченского района Омской области (Селезнева И.А., Селезнев А.Г., 1995). Характерно, что термином копка обозначаются также полуподземные хозяйственные сооружения для зимнего содержания скота (Тумашева Д.Г., 1992). Такие сооружения до сих пор бытуют в деревнях тарских татар. Несколько хозяйственных полуземлянок были обнаружены и в деревне Черталы. Все они имеют прямоугольный котлован в основании, каркасно-столбовую конструкцию и двускатное перекрытие. По данным информаторов, аналогичную конструкцию имели и жилые рыбачьи землянки. Факты свидетельствуют о глубокой древности рассмотренной системы

 

127

 

рыболовства. Этот вывод подтверждается как археологическими, так и лексическими данными. По оценкам специалистов, орудия запорного рыболовства и колющие орудия типа остроги появляются еще в эпоху палеолита (Эверстов С.И., 1988). Наиболее ранние материальные свидетельства запорного рыболовства, типологически близкого рассмотренному выше, относятся к неолитической и последующим эпохам (Буров Г.М., 1969; Равдоникас В.И., 1937; Федоров В.В., 1937; и др.).

Не менее древними являются и лексические параллели рыболовческой терминологии. Аналогии сибирско-татарскому (в том числе и тарско-татарскому, применяемому в деревне Черталы) и барабинскому термину йесе/ейсе/езе/ицек/исе/Yцек — «котец» обнаруживаются в уральской языковой среде. Ср.: шорск. — jeзe ‑ забор для ловли рыбы; фин. otava — вид лососевой сети, Большая Медведица (-va в качестве суффикса); лапландск. — oacce/oaze -нечто препятствующее, барьер для чего-либо (в особенности то, что мешает северным оленям или другим животным разбрестись слишком далеко или потеряться), oazes/oaccasa — барьер из прибрежных небольших деревьев или сетей через реку; манс. uus, wuus, uus — забор, изгородь, ограда, ограждение, огороженная площадь, загон, город; uusym ‑ изгородь; usma, uusma, uusem ‑ запор для рыбы, изготовленный из реек, загородь; южн. хант. woc — рыбачить (с помощью wocem); южн. хант. wocem — плотина, запруда; чулымско-тюркск. вазган — вожан (сетная снасть запорного типа); венгерск. vejsze — «запор, котец»; селькупок. квэж — «запор из кольев» и т.д. (Вербицкий В.И., 1884; Львова Э.Л., 1991; Пелих Г.И., 1972; Тумашева Д.Г., 1992, 1995; Хайду П., 1985; Collinder В., 1955, 1965).

Применяемый в деревне Черталы термин бийеу, который служит для обозначения рыболовного запора, имеет древнетюркскую и, даже пратюркскую древность. Ср.: сибирск. татарск.: бийеу ‑ рыболовный (чаще всего земляной) запор; буу — запрудить; буа/туан/туван — пруд, запруда, плотина, земляной рыболовный забор; барабинск. ту — рыболовный запор, природный или искусственный перебор; чулымско-тюркск. туг ‑ рыболовное запорное устройство в виде двух сходящихся под углом щитов; томск. карагасск. тухек ‑ плетеный рыболовный запор; тофаларск. тух — плетеный рыболовный запор, заездок; телеутск. пук — пруд, запруда; кумандинск. пук — «забор для лова рыбы»; чулымско-тюркск. тюнек (?) – «рыболовная ’заборка‛, котец» (Вербицкий В.И., 1884; Львова Э.Л., 1991; Пелих Г.И., 1972; Радлов В.В., 1905; Тумашева Д.Г., 1992). Термины tu – «рыболовная запруда» и tu — «закрывать, преграждать», родственные вышеперечисленным, существовали в тюркских языках еще во времена Махмуда Кашгарского (Древнетюркский словарь, 1969), а термин tug – «запруда, верша» входил в словарный фонд поздних пратюрков (Тенишев Э.Р., Дыбо А.В., Левитская Л.С, 1996).

Термин «суген» для обозначения рыболовной морды зафиксирован в

 

128

 

языке барабинцев (Селезнев А.Г., 1994), шорцев Горной Шории (Кимеев В.М., 1989; Потапов Л.П., 1936), бачатских телеутов (Функ Д.А., 1993), чулымских тюрков (Львова Э.Л., 1991 ),тофаларов (Рассадин В.И., 1971), челканцев, шорцев таежной Хакасии (у их соседей хакасов — носителей шорского диалекта — для обозначения морды употребляется другой термин «чохтаг») (полевые материалы А.Г. Селезнева 1995, 1996 г.) и др. В целом, данный термин широко распространен в сибирских тюркских языках и восходит к уйгурскому лексико-хронологическому пласту в истории тюркских языков. Чрезвычайно широко в самых различных тюркских языках представлен термин «ау» (и сходные с ним) для обозначения сетных рыболовных и охотничьих ловушек (Радлов В.В., 1888; и др.). В литературе рассматривался вопрос о генетической связи данных слов с лексически и семантически близкой терминологией, присутствующей в уральских языках (нганасанском, юкагирском и т.д.) (Литературу по проблеме см.: Селезнев А.Г., 1994).

Весьма любопытным представляется историко-лингвистический анализ термина копка, обозначающего рыбачью землянку и хозяйственное сооружение полуподземного типа для содержания скота в зимнее время. Аналогичный по звучанию и семантики термин «купка» зафиксирован в языке казанских татар в значении «овчарня», «хлев» (Будагов Л.З., 1869). Сходное по звучанию название купа или купха обозначает у тувинцев-оленеводов и тофаларов место, куда зимой клали ветви хвойных деревьев, прежде чем установить чум. С.И. Вайнштейн (1991), который специально занимался этимологизацией этих терминов, полагает, что они вполне могут разъясниться из эвенкийского, где купикэ означает сухое место, удобное для стоянки.

 

Данная работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, № проекта 96-01-00159.

 

129

 

 

 

ПУБЛИКАЦИЯ: Селезнева И.А., Селезнев А.Г., Система рыболовства в окрестностях д. Черталы Муромцевского района Омской области (к изучению локальных этнографических комплексов) // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск; Уфа, 1997. С. 124-129.