Ляшкевич Э. А. Рыболовство в средневековом Гродно (по материалам раскопок Старого замка)

Города Понеманья занимают особое место в ис­тории древнего рыболовства Беларуси. Археологами здесь были собраны представительные коллекции про­мысловых орудий, впервые произведена их классифи­кация (крючки), установлены виды добывавшихся рыб (Зверуго, 1969, 1989; Лебедев, 1960; Цепкий, 1969). Не­смотря на это, материал по рыболовству данного реги­она в целом не подвергался обобщению. Начать его хронологическую и статистическую верификацию мы решили с одного из хорошо изученных памятников сред­невековья - гродненского Старого замка.

Археологическое изучение Старого замка нача­лось еще в довоенное время. Уже первые небольшие раскопки, проведенные в 1932-1933 гг. Ю.Йодковс­ким, дали находки сетевых грузил, гарпуна, остатков рыб (фонды Гродненского государственного историко-ар­хеологического музея - далее ГГИАМ[1]). Ассортимент и количество рыболовного материала значительно по­полнил 3.Дурчевский, который вскрыл в 1937-1939 гг. более 300 кв. м культурного слоя. Автор успел опубли­ковать лишь часть вещей - 6 крючков (Durczewski, 1939). В 1949 г. работы на Старом замке возобновил Н.Н.Воронин. Результаты его работ и работ предшествен­ников были обобщены в монографии "Древнее Грод­но". В ней помещены 18 связанных с рыболовством предметов, но к сожалению, без соответствующих ссы­лок (Воронин, 1954, рис. 16, 24, 96).

Особо следует отметить широкомасштабное изу­чение фауны Старого замка ‑ первое в археозоологии средневековых городов Беларуси. За 1937‑1939 и 1949 г. здесь было собрано более 35 тысяч остеологических останков. Из 18 509 определимых костей 384 экз. (2,1%), принадлежали рыбам (Цалкин, 1954, с. 211). Их изуче­ние проводилось сотрудником кафедры ихтиологии биофака МГУ В.Д.Лебедевым. Краткие результаты его определений приводит Н.Н.Воронин, а их интер­претацию можно найти в капитальной сводке по па­леоихтиологии СССР (Воронин, 1954, с. 58; Лебедев, 1960). Таким образом, можно утверждать, что история археоихтиологических исследований в Беларуси нача­лась с раскопок Гродно.

В 80-е годы обширные работы на Старом замке (1100 кв. м) проводил О.Л.Трусов, фаунистический материал определяла Н.П.Александрович. Мне была передана небольшая, но представительная коллекция костей рыб, за что приношу искреннюю благодарность этим исследователям. Рыболовных орудий в эти годы было найдено на редкость мало, однако они имели при­вязки к хорошо датированным слоям. Изображения не­которых предметов взяты нами из отчетов (Трусов, 1986; Трусов, Ткачев, 1987), поскольку в силу своей неясной атрибуции они не были отражены в монографии (Тру­саў, Собаль, Здановiч, 1993).

Еще одним источником, заметно расширившим состав и количество интересующего нас инвентаря, ста­ли музейные коллекции Ю.Йодковского и 3.Дурчевского (ГГИАМ). Обращение к археологическому мате­риалу позволило установить авторство рыболовных вещей, помещенных в монографии «Древнее Гродно». Большинство их, как оказалось, принадлежало сборам польских исследователей. Кроме этого, в материалах 3.Дурчевского дополнительно были обнаружены 9 крюч­ков, 1 блесна, 4 грузила, 74 кости рыб (в том числе по­делки из них) и большое количество чешуи. Еще о 15 предметах из довоенных раскопок упоминают в своей рукописи В.Голубович и Е. Цегак-Голубович (Архив археологии ИИ НАН Беларуси, д. № 44). Описывая уце­левшие после войны материалы Ю.Йодковского и 3.Дурчевского, авторы предложили хронологическую схему, основанную на стратиграфии слоев «песок-де­рево». Вместе со схемой Н.Н.Воронина, она стала для нас отправной точкой при датировке костей рыб и ин­вентаря. Сведения о перечисленных в рукописи вещах были включены нами в статистику рыболовных пред­метов, несмотря на то что в фондах музеев они отсутствовали.

Старый замок (Замковая гора) - детинец древ­него Гродно ‑ расположен на мысу правого корен­ного берега Немана, при впадении в него речки Го­родничанки, на высоте 32 м над уровнем воды. Доли­на Немана в пределах Гродненской возвышенности (514-й км от устья реки) отличается резким сужением русла в виде глубокого каньона, с очень крутыми, из­резанными оврагами бортами, образуя так называе­мые ворота (Вознячук, Вальчик, 1978, с. 35). Ширина реки в этом месте составляет 110 м, глубина 2-3,2 м (Неман, 1941), дно ее каменистое с многочисленными ямами. Укрепленное поселение на Замковой горе воз­никло в конце X - начале XI в. (Тpycaў, Собаль, Здановiч, 1993. с. 18). В первой половине XII в. кре­пость становится центром столицы удельного княже­ства. В начале XV в. князем Витовтом здесь был возве­ден каменный замок, позже перестроенный Стефаном Баторием.

Перейдем теперь к описанию находок, позволя­ющих охарактеризовать рыболовные занятия обитате­лей Старого замка.

191

Рыболовный инвентарь. Эта категория артефак­тов представлена орудиями лова и вспомогательным снаряжением. Орудия лова отнесены к трем типам рыболовных снастей - крючковым, колющим и сете­вым. Всего учтено 63 единицы, для 39 из них имеется изображение. Вспомогательное снаряжение (не ме­нее 6 единиц) - это инструменты для плетения сетей, ледоходные шипы, рыбацкий транспорт. По данным авторов раскопок, датировки инвентаря не выходили за рамки XI-XIV вв., максимум его распростране­ния приходился на конец XII -начало XIII в.

Крючковые снасти - самая многочисленная категория рыболовных орудий гродненской коллекции. Представлены в первую очередь крючками и блесна­ми, а также грузилами и поплавками для удилищ.

Крючки. По инвентарной книге довоенных нахо­док, хранящейся в ГГИАМ, их насчитывается 29 экз., по коллекционной описи Н.Н.Воронина - 3 экз. (прав­да не указывается, что это рыболовные крючки). Нами были установлены изображения 25 крючков, включая опубликованные. Все они хранятся в ГГИАМ, один - в Ошмянском краеведческом музее. Столь высокий количественный показатель крючков выводит Гродно, наряду с Масковичами и Волковыском, в тройку бело­русских памятников с ярко выраженным приоритетом крючкового лова.

При классификации крючков руководствуются двумя принципами - типологическим и функциональ­ным. В основу первого принципа положены морфоло­гические признаки с целью выделить типы крючков (Мальм, 1956; Зверуго, 1969), в основу второго — мор­фометрические, когда устанавливается тип снасти, в которую входил крючок (Чернецов, Куза, Кирьянова, 1985; Салмина, 1994, 1997). Этот функциональный под­ход, как более актуальный, будет применен и в настоя­щей работе, хотя нужно отметитъ его определенную условность: на практике сфера употребления крючка была шире и не ограничивалась рамками предлагае­мых нами типов.

Удильные крючки (3 экз.) использовались для лова небольшой рыбы семейства окуневых или карповых. К ним относятся изделия с радиусом отгиба жала до 1 см. Два железных крючка имели высокое игловидное жало без бородки, петля для крепления лески у них отсут­ствовала (рис. 1:1, 2). Бронзовый крючок привязывался за отверстие, проделанное в плоском, расширяющем­ся к верху цевье и, возможно, был оснащен бородкой (рис. 1:3). Высота всех крючков не менее 3 см. Появле­ние удочек на Руси отмечено серединой X в. (Черне­цов, Куза, Кирьянова, 1985, с. 227). Крючки из раскопок Старого замка датируются XI в. и второй половиной XIII в. (бронзовый). Следует подчеркнуть, что свиде­тельства удильного лова на памятниках Беларуси дос­таточно редки.

Переметных крючки (11 экз.). Как тип выделены Е.B.Салминой (Салмина, 1994). Предназначались для ловли крупных хищников ‑ щуки, судака и сома. Наи­менование получили от их вероятностного использо­вания в переметах орудиях, состоящих из прикреп­ленных к шнуру крючков с животной насадкой, которые ставились обычно на ночь поперек течения. В ма­териале Старого замка к ним отнесены железные крюч­ки длиной от 6,5 до 12,5 см. Большинство их объедине­но следующими признаками: длинное цевье, U-образ­ный неглубокий поддев шириной в среднем около 3 см, тупая бородка, большая петля для лески, плоское сече­ние (рис. 2). Три самых длинных крюка имели поддев более 4 см в ширину.

Среди переметных орудий три изделия мы опре­делили как типично сомовые крюки. Два из них, выко­ванные из толстого (0,5 см) квадратного стержня, име­ют очень короткое цевье и широкий до 5 см О-образ­ный поддев, заканчивающийся бородкой (рис. 3:5,6). По своим пропорциям им близок крючок с плоским цевь­ем (рис. 3:4) (эскиз с экспозиции, также как и крючка на рис.1:13). Крепились они за большую прочную пет­лю. Массивные округлые железные крючки появляют­ся в раннесредневековых древностях Поднепровья (ко­лочинская культура) и Подонья (Сымонович, 1963, рис. 25; Медведев, 1998, рис. 10:6). найдены они в Новгороде и в других городах (Мальм, 1956, рис. 4:4; Колчин, 1965, рис. 64:3).

Универсальные крючки (12 экз.) по своим разме­рам (4-6,6 см в длину) занимают промежуточное по­ложение между удильными и переметными. Е.В.Сал­мина определяет этот тип как крючки для донок, жер­лиц, поставуш и др. (Салмина, 1994, рис. 12:4). Мы будем называть их универсальными, т.е. пригодными практически для всех видов снастей, включая вышеназ­ванные удилища и переметы. По наличию или отсут­ствию бородки важнейшего элемента для подсечки рыбы - они делятся на две разновидности.

Крючки без бородки, имеющие высокое, иногда фигурно изогнутое жало, широко бытовали в средне­вековой Восточной Европе. На территории Беларуси зафиксированы практически во всех городах. Среди универсальных крючков Старого замка их доля составила почти 2/3. Длина изделий варьировала от 4 до 6,5 см. Поддев шириной до 2 см, высокий округлый, а так­же U-образный или квадратный (рис 1:6‑9,11,14). По отзывам современных рыбаков, для пассивного лова (переметами, жерлицами) эти орудия не годятся, по­скольку рыба легко снимает с них оставленную на не­сколько часов наживку, при этом не рискуя зацепиться. Стало быть, их использовали в активном лове, напри­мер, в ужении со стремительной подсечкой, которая предотвращала сход рыбы с такого неопасного крюч­ка. Отсутствие бородки объясняется, например, тем, что она «сильно затрудняет вынимание крючка из же­лудка, поэтому при ловле щук, особенно зимой, ее спи­ливают» (Сабанеев, 1960, с. 208). Из-за наличия широко отведенного в сторону жала высказывается предполо­жение о назначении крючков без бородки для ловли рыб с мягкими тканями рта, т, е. семейства карповые (Салмина, 1997, с. 338).

Крючки с бородкой ‑ более совершенное ору­дие по сравнению с предыдущим подтипом. Изделия из раскопок Старого замка (4 экз.), благодаря наличию петли для привязывания лески, бородки и соотноше­нию длины пенья к глубине поддева 2‑2,5, являют со-

192

 

Рис. 1. Удильные (1-3) и универсальные (4‑15) крючки из раскопок Старого замка в Гродно. XI‑XIV вв.: 3,12 - бронза, остальные - железо (1‑6, 13‑15 - фонды ГГИАМ, 7‑9, 11, 12 - по Н.Н.Воронину, 1954)

бой классическую форму, которая сложилась еще в железном веке и без изменений дожила до наших дней (рис 1: 10, 12, 13, 15). Судя по величине, такие крючки наживляли крупным живцом или мелкими животны­ми. Предназначались для ловли хищных рыб и входили в состав донок, жерлиц, прочных удилищ, а также пере­метов, т.е. практически всех крючковых снастей.

Среди крючковых снастей, существовал, видимо, еще один тип ‑ самоловы. На это указывает находка тройного рыболовного крючка начала XIII в. (изобра­жение отсутствует) (Голубович, Цегак-Голубович, с 70).

Блесны представляют собой сочетание крючка и искусственной приманки. Предназначались для добы­чи щуки и судака. В культурном слое Старого замка найдено две блесны. Медная имела ширину 2,4 см. Ниж­няя часть отрезана, вероятно, после выхода из строя орудия его тонкая и легкая лопасть пошла на другие нужды (рис 3: 2)(Трусов, 1987, кн. I, табл. 45: 7). Брон-

193

 

Рис. 2. Переметные крючки из раскопок Старого замка в Гродно, XI-XIII вв.: 1‑8 - железо (1 - фонды Ошмянского музея, 5‑8 - фонды ГГИАМ, 2‑4 - по Н.Н.Воронину, 1954)

зовая блесна (крючок отломан) длиной 10,3 см, шири­ной 2 см, такой же листовидной формы, была значи­тельно массивнее предыдущей (вес 20 г) (рис. 3:1). Первая датирована началом XII в., вторая концом ХII ‑ началом ХIII в.

Вероятно, с находками этого времени можно свя­зать и бронзовую блесну длиной 15 см и шириной 2,6 см (рис 3:4), найденную К. Ковальской в 1971 г. возле Нового моста, а также блесну из Суража (восточная Польша; раскопки Ю.Йодковского; ГГИАМ). Они, как и изделия со Старого замка, относится к так называе­мым блеснам-дорожкам. Дорожки забрасывали с дви­жущейся лодки или опускали отвесно, играя ими на глубине, чтобы привлечь крупного хищника. Эти ори­гинальные приспособления отмечены при раскопках многих памятников Беларуси, однако в целом число их на фоне изделий из металла невелико. Наибольшее распространение они получили в XII‑ХIII в. Продолжа-

194

ли употребляться до недавнего времени (экспозиция отдела древнебелорусской культуры Института этнографии и фольклора НАН Беларуси).

Грузилами для огрузки донных удочек или «закидушек» при ловле крупных рыб, на наш взгляд, могли быть некоторые свинцовые предметы, способные хорошо удерживать крючок у дна. Они были найдены в слоях XI‑XII в. Два изделия в форме усеченного конуса имели высоту 2,5 см, диаметр основания – 2,5 и 3 см, диаметр отверстия – 0,5 см; меньшее из них весило 78 г (рис. 4: 1,2). Конические свинцовые грузила известны в Чернигове (Кузнэцов, Ситий, 1992, рис. 6:9). Еще одна поделка в виде кольца диаметром 3 см, с большим от­верстием, весила 89 г. (рис. 4:3). Относить эти предметы к сетевым грузилам, по-видимому, нет оснований из-за отсутствия представительных серий.

 

Рис. 3. Блесны и сомовые крючки из раскопок Старого замка в Гродно, XI‑XIII вв.: 1, 3 - бронза, 2 - медь, 4‑6 - железо (1, 3, 4, 5 - фонды ГГИАМ, 2 - по О.А.Трусову, 1987, 6 - по Н.Н.Воронину, 1954)

195

Поплавки - важные элементы оснастки удочки. Ими могли служить два деревянных предмета диамет­ром 5,6 и 7,2 см, толщиной 0,3-0,5 см, с отверстием 0,2-0,4 см (рис. 4: 8) (Трусов, 1987, кн. VII, табл. 26; Тру­саў, Собаль, Здановiч, 1993, мал. 97:9).

Колющие орудия составляют самую малочис­ленную категорию рыболовных предметов нашего об­зора. Это всего два железных наконечника гарпуна и остроги. Гарпун (в понятии «колющее орудие типа ко­пья или однозубой остроги» — Э. Л.), представляет собой плоский стержень длиной 33 см, заканчивающий­ся относительно длинным ножевидным зубцом (рис. 5:5). Подобные изделия найдены в Волковыске, Новогрудке, Бресте, Минске и др. (Зверуго, 1989, рис. 63:30; Гуревич, 1981, рис.85: 12; Лысенко, 1985, рис. 162: 11; Загорульский, 1982, табл. XL: 1,2). Острога, наконечник которой имеет вид прямого стержня с зубцом и упо­ром (?), скорее всего, являла собой характерный для Понеманья гребешковый тип. Прямые аналогии дан­ному изделию отмечены в Новогрудке (Гуревич, 1981, рис. 23:5). Не исключено, что данные колющие орудия имели боевое и охотничье применение.

Сетевые снасти представлены грузилами и по­плавками. Грузила найдены в количестве 21 экз., из них металлических— 14, глиняных — 6, каменных ‑ 1. К металлическим сетевым грузилам мы отнесли 14 пред­метов, которые упоминаются как «цилиндрические свертки из оловянных пластинок» (Голубович, Цегак-Голубович, с. 73). По описанию они имели длину от 1,6 до 4,8 см и диаметр от 0,7 до 1,9 см (изображение отсут­ствует). На одном свертке отмечены две поперечные нарезки. Возможно, что эти изделия использовались и для огрузки крючковых снастей.

Глиняные грузила имели следующие формы и размеры: цилиндрические (2 экз.) ‑ длину 3,6-5,5 см, диаметр 3‑3,5 см, диаметр отверстия 0,6-1,3 см; боч­ковидное ‑ соответственно 3,8, 3,0 и 1,3 см, пряслице-подобное (по H.H. Воронину) ‑ диаметр 3,3 см, диа­метр отверстия 1. Датированы концом XI - началом ХIII в. (грузила на рис.4: 5, 7 датированы XII в. по Ю.Йодковскому).

Еще одно грузило отнесено Н.Н.Ворониным к «литовскому периоду жизни города» (изображение отсутствует). Интересно отметить, что часть глиняных грузил была найдена внутри княжеского терема (Голу­бович, Цегак-Голубович, с. 31). В поздних пластах Старого замка обнаружено одно шаровидное грузило (XVII в.) (Трусов, 1986, табл. 65:1). Грузилом названо и ка­менное изделие правильной биконической формы диаметром 4,8 см, высотой 2,3 см, с отверстием диамет­ром 0,5 см (Воронин, 1954, рис. 24:2). Однако прямых аналогий ему в рыболовной технике нет, и поэтому, интерпретация его проблематична. Все представлен­ные в гродненском материале грузила имеют форму удобную для перекатывания по дну, что указывает на вхождение их в оснастку волоковых сетей.

Нужно сказать, что при неплохой сохранности дерева в культурном слое Старого замка сетевые по­плавки ‑ обычные находки для городской органики ‑ здесь не найдены, за исключением одного трапециевидного деревянного изделия (Трусов, 1986, табл.41:4). Длина его составляла 14,5 см. ширина 6 см, толщина доходила до 3.6 см, в узкой части было проделано от­верстие диаметром 1,9 см (рис. 4:9). Аналогии ему най­дены среди сетевых поплавков Пскова, Гданьска (XII‑XIII вв.), современной Латвии (Салмина, 1994, рис. 8:2; Rulewicz, 1994, rys. 44; Циммерманис, 1970, рис. 25). Крупные деревянные поплавки, только прямоугольные с выемками, бытовали в 30-е годы XX в. в Волковысском районе Гродненской области (экспозиция отдела древнебелорусской культуры Института этнографии и фольклора НАН Беларуси), однако их форма и разме­ры в целом не характерны для территории Беларуси. Возможно, рыбаки применяли и поплавки из бересты (ее скрутки неоднократно отмечал О.А.Трусов).

Вспомогательное снаряжение. В зимнем невод­ном лове часто применяли ледоходные шипы (Куза, 1970, с. 14), так называемые раки. В коллекции Старого замка к ним относятся два железных предмета разме­рами 3-5 см в поперечнике (рис. 5:1,2). Одно изделие представляет собой треугольную рамку с загнутыми уголками, датируется XIII-XIV вв. (Воронин, 1954, рис. 96:10). Единичные аналогии ему зафиксированы в Новогрудке (Гуревич, 1981, рис. 67:23), Польском Помо­рье и Швеции (XII‑XIII вв.) (Rulewicz, 1994, rys. 18:5, 48:3; Cinthio, 1998, s. 79). Второе изделие(ХI-ХIII вв.) - пластина с двойными прорезями («подковка» по Н. Н. Воронину, рис. 33: 12) — образует еще более редкий тип ледоходов ‑ четырехшипные. Отдаленные парал­лели ему улавливаются в средневековом Щецине (Rulewicz, 1994, rys. 45: 6, 83: 1), в белорусском этногра­фическом материале (Цвiрка, Малчанава, Буракоўская, 198l, с. 54). На примере сохранившейся в Щецине мно­гослойной подошве сапога ХIII‑XIV вв. (Rulewicz, 1994, rys. 84) показан принцип ношения ледоходных шипов (рис. 5: 3).

С рыболовным промыслом связаны и находки трех лодочных весел (Воронин, 1954, с. 54; Трусаў, Со­баль, Здановiч, 1993, с. 70). На распространение рыбац­кого транспорта косвенно указывают миниатюрные лодочки из сосновой коры (2 экз.) (Труcaў, Собаль, Зда­новiч, 1993, мал. 97: 8), которые служили игрушками детям рыбаков или ремесленников (Rulewicz, 1994, s. 208, ссылка на J. Kunicka-Okuliczowa)

Для плетения сетей местные мастера пользова­лись деревянным (по В.Голубовичу и Е.Цегак-Голу­бович, костяным ‑ по Н.Н.Воронину) плоским пред­метом с вырезанной прямой головкой (Воронин, 1954, рис. 16:14), найденном в слое конца XI в. (рис. 5:6)

Что касается рыболовных предметов, обнаружен­ных за пределами детинца, то их число несравнимо мало. На Коложе найдены грузило цилиндрической формы (раскопки Ю.Йодковского) и свинцовая зим­няя блесна (раскопки Я.Г.Зверуго, 1973). На террито­рии бывшего монастыря базилианок обнаружен пере­метный крючок, имеющий пропорции, аналогичные изделиям из Старого замка (Кравцович, 1983, рис. 39:8).

Ихтиологический материал. Остатки рыб, со­бранные в культурном слое Старого замка, представ­лены костями и чешуей. Данная работа базируется на

196

 

Рис. 4. Грузила и поплавки из раскопок Старого замка в Гродно, XI-XIIIвв.: 1-3 - свинец, 4-7 - глина, 8-9 - дерево (1, 3, 5, 7 - фонды ГГИАМ, 2, 4, 6 - по Н.Н.Воронину, 1954; 8, 9 - по О.А.Трусову, 1986, 1987)

остеологическом материале, чешуя к исследованию не привлекалась из-за трудностей изучения ее в музейных условиях. Оценить количественный состав остеологической коллекции также оказалось непросто, по причи­не отсутствия доступа к основной части материалов, которые в свое время были отправлены для археозоологического изучения в Москву. Поэтому нам не уда­лось устранить некоторые противоречия, возникшие между учтенным числом рыбьих костей и числом, вве­денным в научный оборот. Как уже говорилось в нача­ле статьи, в 1937—1939 и 1949 гг. было собрано 384 экз. костей рыб (Цалкин, 1954), из которых 223 экз. переда­ны для определения В.Д. Лебедеву (Лебедев, I960). Об остальной части этой коллекции, т.е. о 161 кости (а это больше трети), в публикациях не упоминается. Возмож­но, что ими являлись те 79 костей из довоенных раско­пок, которые мы обнаружили в ГГИАМ, скорее все­го они были подсчитаны В. И. Цалкиным просто как

197

 

Рис. 5. Вспомогательное снаряжение: 1, 2 - ледоходные шипы и способ их крепления в обуви (3) (по Rulewicz, 1994), 6 - предмет для вязания сетей; 4, 5 - колющие орудия из раскопок Старого замка в Гродно, XI-XIV вв. (1-5 - железо, 6 - дерево) (1, 2, 5, 6 - по Н.Н. Воронину, 1954, 4 - по О.А. Трусову, 1986)

gen. Pisces и оставлены в музее (правда, и в этом случае это лишь половина разыскиваемой нами кол­лекции). Если же допустить, что эти музейные кости в силу различных обстоятельств вообще не были уч­тены В.И.Цалкиным и ранее не изучались, то тогда с ними совокупное число костей, собранных за ука­занные годы, составит 463 экз. На сегодняшний день ихтиологическим исследованиям было подвержено 325 экз. костей, собранных за 1933-1987 гг., из них автором статьи определено 102 экз. (Приложение, табл. 1).

Костные останки рыб отличались превосходной сохранностью и крайне низкой фрагментарностью. Судя по внешнему виду, они не подвергались термической обработке — имели темно-коричневую, лоснящуюся поверхность. Анатомический анализ выявил преобла­дание костей посткраниального скелета - 83 % (226 экз.); особенно много среди них позвонков - 156 экз. (табл. 3).

Отмечая состояние ихтиологической коллекции, следует отдать должное методике польских довоенных исследователей. Кости рыб оказались тщательно зашиф-

198

рованными белилами, чешуя была снабжена подроб­ными паспортами. Благодаря этому, стало возможным хронологическое членение материала. Итак, 55% кос­тей и чешуи из их раскопок относилось к концу XII - началу XIII в. и 45 % к XIII-XIV вв. (началу XV в.- по Голубовичам); 80% костей из коллекции О. А.Трусова - к середине и концу XII в. Материал, определенный В.Д.Лебедевым, датирован Н Н.Ворониным исклю­чительно XIII -XIV вв. Таким образом, датировки их­тиологических остатков из слоев Старого замка не вы­ходят за рамки XI-XIV вв. (нач. XV - 1 кость сома), причем основная их масса приходится на XIII-XIV вв.

Среди 10 видов рыб, определенных по костным остаткам, главенствующее место занимал сом (табл. 2). Количество его костей составило 67,6 % (186 экз.) от числа определимых. Подобной картины не наблюдает­-

 

Рис. 6. Кости рыб из раскопок Старого замка в Гродно, XI‑XIV вв.: 1, 2 - осетр балтийский Acipenser sturio (раскопки Ю.Йодковского и З.Дурчевского), 3-7 - сом Silurus glanis (раскопки О.А.Трусова)

199

ся ни в одном средневековом городе. Исключительная доля костей сома в общем количестве костных остатков и такое решительное преобладание одного вида сбли­жает Гродно с первобытными памятниками (стоянка Осовец-4 (белорусское Подвинье), городища Нижнего Дона (Ляшкевич, 2001; Житенева, 1964)). В городских же поселениях по нашим наблюдениям численность сома обычно не превышает 5-10%.

Расчет возраста и длины рассматриваемых сомов показал доминирование особей старших возрастов. Так, по данным В.Д. Лебедева, около 70 % составили особи от 12 до 20 лет, максимальный возраст рыб достигал 30 лет, т.е. предельного значения. Возрастные данные хо­рошо согласуются с размерными. Абсолютная длина рыб колебалась от 75 до 208 см, при среднем значении 142 см. Наши расчеты не противоречат указанному автору: средняя длина - также 142 см при разбежке от 112 до 180 см, средний возраст сомов - 14 лет при ранге от 7 до 22 лет (определения А.Зубея, Институт зоологии НАН Беларуси).

Учитывая, что к 10-летнему возрасту сом дости­гает примерно метровой длины и веса 6-8 кг (Жуков, 1965, с 339), масштабы древних уловов выглядят весьма внушительными.

Поимка сома в Немане в настоящее время стала редкостью. За последние 13 лет в районе Гродно их было выловлено 5-7 штук. Самый крупный сом, весом око­ло 25‑30 кг и длиной 120 см, был пойман в 1995 г. (по сообщению ведущего сотрудника гродненской област­ной инспекции по рыбоохране И.З. Малевича). Не чаще ловился он, видимо, и в начале XX в.. так как в перечне рыб гродненского рынка, приведенном Виленским отделом императорского товарищества рыбоводства и рыболовства, сом отсутствует (Staniewic, 1901, s. 4). Сокращение численности этого речного хищника в на­стоящее время связано, скорее всего, с уменьшением его кормовой базы, которая была основана на проход­ных лососях (вернее, на его молоди. - Э.Л.)(Лебедев, 1960, с. 156). Не последнюю роль сыграл здесь и актив­ный промысел.

Второе место по количеству костей, найденных на Старом замке, занимали рыбы семейства карповых ‑ 12,5 %, однако в отдельности роль его представите­лей (леща, жереха, голавля, плотвы) невелика. Следует отметить большое количество чешуи этого семейства (не менее 1 тыс. экз.), которое мы обнаружили в ГГИ­АМ. Отмечает ее и В.Д. Лебедев (66 экз.). Все это ука­зывает на то, что доля карповых рыб в промысле была возможно выше, чем это отражает костный материал.

Третью позицию по количеству костей делили судак и щука (7,0 и 7,2 % соответственно). Незначитель­ное место в коллекции занимали балтийский осетр, ло­сось, окунь.

Из табл. 2 видно, что почти все виды рыб представ­лены крупными особями, максимальные размеры кото­рых, однако, не превышают современные показатели.

Сегодняшнее распространение рассмотренных видов претерпело значительные изменения. Во-первых,

 Таблица 2. Видовой и размерный состав рыб из раскопок Старого замка в Гродно 

Виды рыб

Кол-во костей (экз.)

Длина рыб (см)

Средняя длина рыб (см)

Опред. Э.Ляшкевич

Опред. В.Лебедева

Общее

экз.

%

Осетр балтийский

Acipenser sturio

3

0

3

1

 

 

Лосось

Salmo salar или Salmo trutta

4

5

9

3.2

90-100

 

Щука

Esox lucius

11

8

19

7

33-100

55.00

Лещ

Abramis brama

4

0

4

1.4

23-40

Жерех

Aspius aspius

1

0

1

0.36

48

Голавль

Leuciscus cephalus

0

9

9

3,2

Плотва

Rutilus rutilus

1

5

6

2,4

10-27

19,2

Сем. Карповые

Cyprinidae

14

0

14

5.1

Сом

Silurus glanis

39

147

186

67.6

75-208

142

Окунь

Perca fluviatilis

2

1

3

1.2

20-24

Судак

Stizostedion lucioperca

6

14

20

7.2

41-69

55.0

Неопределимые

17

34

51

 

 

 

Всего

102

223

325

100

 

 

200

из Немана в среднем его течении полностью исчезли балтийский осетр и лососевые (семга и кумжа), отно­сящиеся к анадромным видам. Последнюю официаль­но зарегистрированную поимку балтийского осетра хорошо фиксируют фотофакты из отдела природы ГГИАМ. На снимках изображена рыба длиной 2 м 68 см (с хвостовым плавником), 97 см в обхвате и весом 96, 4 кг, пойманная 2 июля 1927 г. в районе Гродно. В литературе, однако, имеются сведения о поимках, от­носящихся к более позднему времени (1919, 1952 гг.) (Жуков, 1965, с. 100).

Лососи в бассейне Немана ловились до начала 30-х годов XX в. (Жуков, 1965, с. 105). Об их заходе в Неман красноречиво свидетельствует и название здеш­ней реки Лососянки (Лососны). Воспоминания о рыбах метровой длины, которые «невозможно было обнять руками», живут среди гродненцев и поныне.

Щука, плотва, лещ, голавль, окунь - обычные для сегодняшнего Немана рыбы, причем первые три составляют основу современных уловов. Судак отме­чается реже (Жуков, 1958, с. 175).

Отдельно хочется остановиться на обработке най­денных рыбьих костей. Нами зафиксировано около 12°% костей в той или иной степени затронутых работой, вплоть до изготовления из них изделий. Отметим, что для ихтиологических коллекций этот показатель очень высок. В первую очередь обработке подвергались по­звонки крупных рыб. В коллекции Старого замка таки­ми видами являлись сом (7 экз.), щука (2 экз.) и лосось (1 экз.). Среди материала, обработанного В.Д. Лебеде­вым, также имелись позвонки с отверстиями (Лебедев. 1960. рис. 49), но, к сожалению, они не учитывались.

Обработка в основном сводилась к проделыванию центрального отверстия в теле позвонка (рис. 6:3). В этой технике, восходящей еще к каменному веку, исполнено большинство поделок. Среди позвонков сома, достигаю­щих иногда 3-3,7 см в диаметре (рис. 6:6), для сверления выбирались 2-сантиметровые экземпляры. Следующим способом было отпил­ивание остистых отростков и, види­мо, полировка краев позвонка. Два изделия, изготовлен­ные таким образом, имели округлую форму и большие отверстия (0,8 и 0,5 см), одно из них было сильно залоще­но (рис. 6:5). Они могли использоваться как подвески, аму­леты, детали игрушек. Интерес вызывают и шейные по­звонки сомов (2 экз.). Они имеют плоскую форму, ком­пактную структуру, а слабое лощение и отрезанные отро­стки, указывают на то, что монетоподобная форма была им придана, видимо, не случайно. В заключение доба­вим, что позвонки рыб с различной обработкой встрече­ны на многих памятниках Беларуси, среди которых выде­ляется городище Масковичи.

Другим элементом рыбьего скелета, привлекав­шим косторезов Старого замка, являлись колючие лучи плавников (marginalia) осетра и сома. В 1933 г. возле Нижней церкви была найдена замечательная проколка из плавника балтийского осетра. Длина ее 11,5 см, в суставной части просверлено отверстие, острый конец сильно заполирован (рис. 6:1). Видимо, для какого-то изделия предназначался массивный плавник сома ‑ здесь аккуратно отпилена верхняя часть (мал. 6 4). Проколки из костей осетра найдены в Минске, Турове, Ро­гачеве (наши данные).

Особенности промысла. Исходя из остеологичес­ких данных, можно утверждать, что основным объек­том рыболовного промысла обитателей Старого замка на протяжении XI—XIV вв. был сом — ценная рыба с вкусным, питательным мясом. 95°% представленных сомов имели длину более 1м и, следовательно, боль­шой вес (некоторые до 50 кг). Как же происходила до­быча этого речного гиганта? Яркое представление о лове сомов можно найти в мемуарах начала XX в. «Прежде всего рыбак собирал множество моллюсков, которые нанизывал на крепкий железный крюк с при­крепленной к нему полуметровой цепью. Цепь соеди­нялась со стальным линем и далее с прочным шнуром. Тихонько заплывая на лодке к месту лова, он осторож­но опускал снасть на глубину, стараясь не допустить опускания крюка на дно, и, ударяя по воде полым дере­вянным конусом («клоком» ‑ Э.Л.), производил свое­образное кваканье. Сом, привлеченный этим звуком, подплывал ближе, встречал наживку, набрасывался на нее, попадал на крюк, начинал метаться, но прочная цепь удерживала его крепко. Рыбак буксировал рыбу к берегу, где добивал топором» (Kieniewicz, 1989, s. 535). Клоченье сома ‑ активный и прибыльный способ, пригодный для добычи самых крупных особей. Распро­странение свое он получил на северо-западных реках Восточной Европы. На Немане и Вилии клоком, напри­мер, служил просверленный в остром конце коровий рог, который соединялся напрямую со шнуром и крюч­ком. (Сабанеев, 1960, с.546). Как свидетельствует рас­смотренный нами археологический материал, для кло­ченья крупных сомов обитатели Старого замка исполь­зовали переметные крючки, в первую очередь округ­лые, массивные, с коротким цевьем Небольшой сом ловился универсальными крючками (на жерлицы, дон­ные удочки, переметы).

И все же некоторые вопросы, связанные с добы­чей и потреблением сома, не выяснены. Чем, напри­мер, объяснить почти полное отсутствие его голов в культурном слое? Если предположить, что сом в виде обезглавленной тушки приобретался обитателями зам­ка извне, у посадских рыбаков, то этому противоречат найденные здесь снасти дня его лова. Возможно, что сомовьи головы шли на корм охотничьим собакам. Сле­дует отметить, что краниальные кости сомов редки и на других памятниках, однако малые остеологические вы­борки не позволяли делать подобные выводы.

Хищные виды (судак, щука, крупный окунь) до­бывались с помощью универсальных крючков - по­плавочным и донным ужением, переметами, жерли­цами, а также блеснами-дорожками, а щука также ко­лющими орудиями во время нереста. Рыбы семейства карповых (лещ, жерех, голавль, плотва) и мелкий окунь ловились на удочку и сетями. Видимо гораздо боль­ший, чем это фиксирует остеологический материал, улов давали идущие на нерест лососи, которые добыва­лись при помощи гарпунов, острог. Небольшое присут­ствие их в коллекции обусловлено тем, что кости головы рыб этого семейства практически не сохраняются.

201

Итак, раскопки Старого замка дали во многом уникальный материал по истории рыболовства сред­невекового города, в частности той его части, где про­живало население княжеского двора. Резкое преобла­дание в уловах одного вида рыб (сома), превалирова­ние среди орудий крючков различного назначения ука­зывают на специализированный индивидуальный ха­рактер рыболовного промысла, который давал не толь­ко обилие белковой пищи, но и сырье для косторезов. Добыча крупных ценных рыб-  сома, судака, щуки, лосося и осетра являлась продолжением местных тра­диций спортивной охоты - излюбленного занятия эли­ты. Хорошо развитое рыболовство, расцвет которого приходится на XII-ХШ (XIV) в., заметно выделяет Грод­но среди других городов Беларуси.

 ЛИТЕРАТУРА

Вознячук Л.Н., Вальчик М.А., 1978. Морфология, строение и история развития долины Немана в неоплейсто­цене и голоцене. Мн.

Воронин Н.Н., 1954. Древнее Гродно // МИА СССР. №°41. М.

Голу6ович В., Цегак-Голубович Е. Новые материалы по истории раннефеодального Гродно ‑ Архив ИИ НАН Беларуси. Д. №°44.

Гуревич Ф.Д., 1981. Древний Новогрудок: посад — окольный город. Л.

Житенева Л.Д., 1965. Промысловая фауна рыб и ры­боловство бассейна Черного моря по археологическим мате­риалам. Автореф. дис. ... канд. биол. наук. М.

Жуков П.И., 1958. Рыбы бассейна Немана. Мн.

Жуков П.И., 1965. Рыбы Белоруссии. Мн.

Загорульский Э.М., 1982. Возникновение Минска. Мн.

Зверуго Я.Г., 1969. Сельскохозяйственные и промысло­вые изделия из раскопок Волковыска // ДБ. Мн. С. 383‑393.

Зверуго Я.Г., 1989. Верхнее Понеманье в IX‑ХIII вв. Мн.

Колчин Б.А., 1959. Железообрабатывающее ремесло Новгорода Великого (продукция и технология) // МИА СССР. Вып. 65. Т.2. М.

Кравцевич А., 1983. Apxeoлoгический отчет о прове­дении раскопок на территории б. монастыря базилианок в г. Гродно в июне-июле 1983 года ‑ Архив ИИ НАН Белару­си. Д. №851 а.

Куза А.В., 1970. Рыбный промысел в Древней Руси. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М.

Kузнэцов Г.О., Ситий Ю.М., 1992. Феодальна садиба XII‑III ст. на околицi Чернiгова // Чернiгiвська старовина. Збiрнiк наукових праць, прiсвячений 1300-лiттю Чернiгова. Чернiгiв. С. 34—41.

Лебедев В.Д., 1960. Пресноводная четвертичная ихти­офауна Европейской части СССР. М.

Ляшкевич Э., 2001. Ихтиофауна стоянок каменного и бронзового веков Северной Беларуси // ГAЗ. №16. Мн. С. 89‑91.

Мальм В.А., 1956. Промыслы древнерусской деревни // Труды ГИМ. Вып. 32. М. С. 116‑129.

Медведев А.П., 1994. Чертовицкое тородище // Археологические памятники Верхнего Подонья первой полови­ны I тыс. н.э. Воронеж.

Неман и eго бассейн (гидрологический очерк). 1941. Л.

Сабанеев Л.П., 1960. Жизнь и ловля пресноводных рыб. Киев.

Салмина Е.В., 1994. Ры6оловный инвентарь из раско­пок в Пскове (классификация находок и способов ловли) // Археологическое изучение Пскова. Вып. 2. Псков. С. 151‑170.

Салмина Е.В., 1997. Рыболовство средневекового Пскова по данным археологии // Труды VI Международ­ного конгресса славянской археологии. Т. 2. М. С. 334‑342.

Сымонович Э.А., 1963. Городище Колочин I на Го­мельщине // МИА СССР №°108. М.

Трусаў А.А.,. Соболь В.Е., Здановiч Н.I., 1993. Стары замак у Гродне ХI‑XVIII стст.: Гiсторыка-археалагiчны на­рыс. Мн.

Трусов О.A., 1986. Отчет о проведении археологичес­ких раскопок на территории Старого замка в Гродно в апре­ле-июле 1986 г. ‑ Архив археологии ИИ НАН Беларуси. Д. № 974 е.

Трусов О.А., Ткачев М. А,. 1987. Отчет о проведении археологических раскопок на территории Старого замка в Гродно в июле-октябре 1987 г. Кн.I, VII a. ‑ Архив археоло­гии ИИ НАН Беларуси. Дд. № 1018 а, ж.

Цалкин В.И., 1954. Фауна из раскопок в Гродно // МИА СССР. № 41. М. С. 211—236.

Цвiрка К.А., Молчанова Л.А., Буракоўская Н.Т., 1981. Транспартныя сродкi // Помнiкi этнаграфii. Методыка вы­яўлення, апiсання i збiрання. Мн. С. 49—59.

Цепкин Е.А., 1969. Промысловые рыбы древнего Волковыска. // ДБ. Мн. С. 400-405.

Циммерманнис С., 1970. Общие элементы орудий пре­сноводного рыболовства у латышей и западных финнов в Видземе и Латгале // Взаимосвязи балтов и прибалтийских финнов. Рига. С. 39—86.

Чернецов А.В, Куш А.В., Кирьянова Н.А., 1985. Зем­леделие и промыслы // Древняя Русь. Город. Замок. Село. Археология СССР. М. С. 226‑231.

Cinthio H., 1998. Fiske och jakt // Eketorp-III. Den medeltida befдstningen ре Цland. .Artefakterna. Stockholm. S. 74—81.

Durczewski Z., 1939. Stary zamek w Grodnie w њwietle wykopalisk, dokonanych w latach I937‑1938. // Niemen. №1. Grodno.

Kieniewicz A., 1989. Nad Przypeci№, dawno temu... Wspomnienia zamierzchiej przeszioњci. Wrociaw.

Rulewicz M., 1994. Ryboiwstwo Gdacska na tle oњrodkw miejskich Pomorza od IX do XIII wieku. Wrociaw-Warszawa-Krakw.

Staniewic C., 1901. Ryby i raky na Litwe w roku 1900. Skic spoleszno-ekonomiczny. Krakw.

 Elona Liashkevith

FISHING IN MEDIEVAL GRODNA (ACCORDING TO THE

EXCAVATION MATERIALS FROM THE OLD CASTLE)

Summary

In the course of 70-year studies of Grodna castle a significant amount of material concerning fishing has been gathered. It comprises fishing appliances, accompaniments and fish remains. In XI‑XIV centuries, the residents of the fortress at the Neman fished primarily, with hook-appliances (stopper, spoon baits and fishing-rods). Net-fishing and usage of fishing spears and fish-forks were also significant.

202

According to the bone remains, 10 species of fish are defined. Among them sheatfish Silurus glanis (67,6 %), pike and zander dominated. The occurrence of currently extinct species such as Baltic sturgeon Acipenser sturio and salmon Salmonidae is noteworthy in the Neman district of Belarus.

The presence of large hooks among the appliances is well in line with the list of species subjected to fishing, the core of which constituted big predator. Nobility's fish menu consisted of valuable fishes ‑ sheatfish, zander, sturgeon and salmon. Carp sort (bream, chub, Aspius aspius, roach) and perch were also consumed.

 Приложение

 Таблица l. Коллекции рыбных остатков из раскопок Старого замка в Гродно 

Год и автор раскопок

Кол-во костей

Наличие чешуи

Автор ихтиологических

определений

Место хранения коллекции

1932—1934 гг., Ю. Йодковский

4

+ (?)

Э. Ляшкевич

ГГИАМ

1937—1939 гг., 3. Дурчевский

74

+

Э. Ляшкевич

ГГИАМ

1949 г.,

Н.Н. Воронин

1

+

Э. Ляшкевич

ГГИАМ

1937—1939 гг., 3. Дурчевский

1949 г.,

Н. Н. Воронин

223

+

В.Д. Лебедев

Биофак МГУ*

1986—1987 гг., О.А. Трусов

23**

Э. Ляшкевич

ИИ НАН Беларуси

ВСЕГО

325

 

 

 

 

Таблица 3. Анатомический набор костных остатков рыб из раскопок Старого замка в Гродно (XI—XIV вв.)

  

203

[1] Пользуясь случаем, хочу выразить признательность сотрудникам ГГИАМ, в частности Н. Леусик, за помощь и кон­сультации в работе с коллекциями.

ПУБЛИКАЦИЯ: Ляшкевич Э. А. Рыболовство в средневековом Гродно (по материалам раскопок Старого замка) // Гiстарычна-археалагiчны зборнiк, № 19. Мiнск, 2004. С. 191-203.

Скачать статью в PDF