Коровин К.Л. Шаляпин на рыбной ловле

 

(Воспоминания художника К. Л. Коровина. Отрывок из книги «Федор Иванович Шаляпин». Москва, 1958 г. Издательство «Искусство»)

 

Был дождливый день. Мы сидели дома.

— Вот дождик перестанет — сказал я,— пойдем ловить рыбу на удочку. После дождя рыба хорошо берет[1].

Шаляпин, скучая, пел:

 

Вдоль да по речке,

Речке, по Казанке;

Серый селезень плывет...

 

А Серов сидел и писал из окна этюд: сарай, пни, колодец, корову.

— Федя, брось ты этого селезня тянуть. Надоело.

— Ты слышишь, Антон,— сказал Шаляпин Серову.—  Константину не нравится, что я пою. А кто же, позвольте вас спросить, поет лучше меня, Константин Алексеевич?

— А вот есть. Цыганка одна поет лучше тебя.

— Слышишь, Антон? Костька с ума сошел! Какая цыганка?

— Варя Панина. Поет замечательно! И голос дивный.

— Ты слышишь, Антон? Костьку пора в больницу отправить.

Это какая же, позвольте вас спросить, Варя Панина?

— В «Стрельне» поет. За пятерку песню поет. И поет, как надо... Ну, погода разгулялась, пойдем-ка лучше рыбу ловить.

Я захватил удочки, сажалку и лесы. Мы пошли мокрым лесом, спускаясь под горку, и вышли на луг.

Над соседним бугром, над крышами мокрых сараев, в небесах полукругом светилась радуга.

Мы сели в лодку и, опираясь деревянным колом, поплыли вниз по течению. Показался желтый песчаный обрыв по ту сторону реки. Я остановился у берега, воткнул кол, привязал веревку и, распустив ее, переплыл на другую сторону берега.

На той стороне я тоже вбил кол в грунт и привязал к нему туго второй конец веревки. А потом, держа веревку руками,  переправился назад, где стоял Шаляпин.

— Садись, здесь хорошее место.

С Шаляпиным вместе я, вновь перебирая веревку, доплыл до середины реки и закрепил лодку.

— Вот здесь будем ловить.

Отмерив грузом глубину реки, я на удочках установил поплавки и набросал с лодки прикормки — пареной ржи.

— Вот смотри: на этот маленький крючок надо надеть три зернышка — и опускай в воду. Видишь, маленький груз на леске? Смотри, как идет поплавок по течению! Он чуть-чуть виден. Я нарочно так сделал. Как только его окунет, ты тихонько подсекай концом удилища. И поймаешь.

— Нет, брат, этак я никогда не ловил. Я просто сажаю червяка и сижу, покуда рыба клюнет. Тогда я тащу.

Мой поплавок медленно шел по течению реки и вдруг пропал. Я дернул кончик удочки,— рыба медленно шла, подергивая конец удилища. У лодки ее подхватил подсачком.

— Что поймал?—спросил Шаляпин.— Какая здоровая!

— Язь.

Шаляпин тоже внимательно следил за поплавком и вдруг изо всех сил дернул удочку. Леска оборвалась.

— Что ж ты так, наотмашь? Обрадовался сдуру. Леска-то тонкая, а рыба большая попала.

— Да что ты мне рассказываешь, леска у тебя ни к черту не годится!

И покуда я переделывал Шаляпину снасть, он запел:

 

Вдоль да по речке...

 

— На рыбной ловле не поют,— сказал я.

Шаляпин, закидывая удочку, еще громче стал петь:

 

Серый селезень плывет...

 

Я, как был одетый, встал в лодке и бросился в воду. Доплыл до берега и крикнул:

— Лови один.

И ушел домой.

К вечеру пришел Шаляпин. Он наловил много крупной рыбы. Весело говорил:

— Ты, брат, не думай, я живо выучился! Я, брат, теперь и петь брошу, буду только рыбу ловить. Антон, ведь это черт знает какое удовольствие! Ты-то не ловишь?

— Нет, я люблю смотреть, а сам не люблю ловить.

Шаляпин велел разбудить себя рано утром на рыбную ловлю.

[1] Шаляпин и художник Серов проводили лето с Коровиным на его даче у реки Нерли вблизи станции Итларь.