Коровин К.Л. Шаляпин на рыбной ловле
(Воспоминания художника К. Л. Коровина. Отрывок из книги «Федор Иванович Шаляпин». Москва, 1958 г. Издательство «Искусство»)
Был дождливый день. Мы сидели дома.
— Вот дождик перестанет — сказал я,— пойдем ловить рыбу на удочку. После дождя рыба хорошо берет[1].
Шаляпин, скучая, пел:
Вдоль да по речке,
Речке, по Казанке;
Серый селезень плывет...
А Серов сидел и писал из окна этюд: сарай, пни, колодец, корову.
— Федя, брось ты этого селезня тянуть. Надоело.
— Ты слышишь, Антон,— сказал Шаляпин Серову.— Константину не нравится, что я пою. А кто же, позвольте вас спросить, поет лучше меня, Константин Алексеевич?
— А вот есть. Цыганка одна поет лучше тебя.
— Слышишь, Антон? Костька с ума сошел! Какая цыганка?
— Варя Панина. Поет замечательно! И голос дивный.
— Ты слышишь, Антон? Костьку пора в больницу отправить.
Это какая же, позвольте вас спросить, Варя Панина?
— В «Стрельне» поет. За пятерку песню поет. И поет, как надо... Ну, погода разгулялась, пойдем-ка лучше рыбу ловить.
Я захватил удочки, сажалку и лесы. Мы пошли мокрым лесом, спускаясь под горку, и вышли на луг.
Над соседним бугром, над крышами мокрых сараев, в небесах полукругом светилась радуга.
Мы сели в лодку и, опираясь деревянным колом, поплыли вниз по течению. Показался желтый песчаный обрыв по ту сторону реки. Я остановился у берега, воткнул кол, привязал веревку и, распустив ее, переплыл на другую сторону берега.
На той стороне я тоже вбил кол в грунт и привязал к нему туго второй конец веревки. А потом, держа веревку руками, переправился назад, где стоял Шаляпин.
— Садись, здесь хорошее место.
С Шаляпиным вместе я, вновь перебирая веревку, доплыл до середины реки и закрепил лодку.
— Вот здесь будем ловить.
Отмерив грузом глубину реки, я на удочках установил поплавки и набросал с лодки прикормки — пареной ржи.
— Вот смотри: на этот маленький крючок надо надеть три зернышка — и опускай в воду. Видишь, маленький груз на леске? Смотри, как идет поплавок по течению! Он чуть-чуть виден. Я нарочно так сделал. Как только его окунет, ты тихонько подсекай концом удилища. И поймаешь.
— Нет, брат, этак я никогда не ловил. Я просто сажаю червяка и сижу, покуда рыба клюнет. Тогда я тащу.
Мой поплавок медленно шел по течению реки и вдруг пропал. Я дернул кончик удочки,— рыба медленно шла, подергивая конец удилища. У лодки ее подхватил подсачком.
— Что поймал?—спросил Шаляпин.— Какая здоровая!
— Язь.
Шаляпин тоже внимательно следил за поплавком и вдруг изо всех сил дернул удочку. Леска оборвалась.
— Что ж ты так, наотмашь? Обрадовался сдуру. Леска-то тонкая, а рыба большая попала.
— Да что ты мне рассказываешь, леска у тебя ни к черту не годится!
И покуда я переделывал Шаляпину снасть, он запел:
Вдоль да по речке...
— На рыбной ловле не поют,— сказал я.
Шаляпин, закидывая удочку, еще громче стал петь:
Серый селезень плывет...
Я, как был одетый, встал в лодке и бросился в воду. Доплыл до берега и крикнул:
— Лови один.
И ушел домой.
К вечеру пришел Шаляпин. Он наловил много крупной рыбы. Весело говорил:
— Ты, брат, не думай, я живо выучился! Я, брат, теперь и петь брошу, буду только рыбу ловить. Антон, ведь это черт знает какое удовольствие! Ты-то не ловишь?
— Нет, я люблю смотреть, а сам не люблю ловить.
Шаляпин велел разбудить себя рано утром на рыбную ловлю.
[1] Шаляпин и художник Серов проводили лето с Коровиным на его даче у реки Нерли вблизи станции Итларь.